Под кроной памяти. Юлия Соловьева

пробежал пальцами по изгороди.

      – Не верю я в совпадения, – еле слышно произнес он, – хоть вера в них и не противоречит здравому смыслу…

      Открыл калитку и пошел по мягкой утренней траве. Толкнул дверь, которая оказалась незапертой, вошел в прихожую и опустился на диван.

      С виду его дом казался неухоженным и заброшенным. Но как только попадаешь внутрь, чувствуешь, что он слишком живой, здесь даже неодушевленные предметы кажутся понимающими.

      В гостиной, напротив входной двери – просторный диван темно-красного бархата, гостеприимно раскрывающий свои объятия.

      Здесь же камин с вечно тлеющими углями, над ним репродукция картины Магритта «Возвращение пламени». На полотне – таинственный человек в черном впивается в комнату смелым взглядом. В гостиной – трельяж с зеркалами настолько мутными, что, кажется, если глянуть в них, то увидишь тех, кто использовал мебель много десятков лет назад. Над трельяжем небольшая репродукция картины черногорского художника Войо Станича, на ней силуэт сидящего спиной одинокого человека, перед которым синие небеса, укрытые кусочками облаков, пористый лунный диск и очертания чего-то угловатого и таинственного.

      Возле окна с серыми туманными занавесками – маленький столик светлого дуба, к которому приставлены два изящных стула на трех витых ножках.

      К стенам прилажены полки, наполненные книгами, разноцветными переплетами, скрывающими за собой чужие неизведанные миры.

      На ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, лежат радужные блики, падающие от огромного витражного окна сверху. Этот витраж, на котором море в лучах заката и силуэт острова, пару месяцев назад придумал Велибор. В композиции столь много оранжевого, отчего даже в серый день кажется, что в доме солнечно.

      Множество вещей поступило сюда из лавочки, которой когда-то владел Велибор. Но в один момент он забросил лавочку, решив отдать Берту некоторые из вещей, и теперь всё хранилось в этой маленькой пристройке.

      Просидев на диване с полчаса, Велибор почувствовал, как на него накатывают волны дремоты, которым было трудно противиться, поэтому он крепко заснул. И вокруг всё исчезло на время.

      Кому-то, может, становится страшно от того, что привычное глазу исчезает в одно мгновение. Но с непривычки пугающее, пройдя испытание временем, становится обычным.

* * *

      Во сне появлялось навязчивое ощущение: Велибора волокли чьи-то сильные руки, но кому принадлежат эти руки и куда они волокут его, было совершенно неясным.

      Велибору удалось преодолеть кошмар, он проснулся от сильного толчка и понял, что, свалившись с дивана, лежит на полу.

      Приподнялся на неуверенных руках, ощупал лицо и голову, сел и протер глаза. Взглянул на часы – те показывали пять утра.

      – Неужели я проспал сутки напролет? – спросил себя Велибор. – Впрочем, это не так важно.

      Окончательно проснувшись и воскресив в памяти события минувших ночи и утра, Велибор решил как можно скорее обозначить для себя грань между привидевшимся и виденным. Он поднялся, за несколько минут привел