Вопрос и ответ. Патрик Несс

все равно ничего нет, кроме мостков и едва ощутимой вони. Канаты висят посреди дыры, примерно в двух метрах от любого края мостков. Я пытаюсь рассмотреть, крепко ли они привязаны к колоколам – зазвонят ли те в случае чего?.. Я вовсю щурюсь в дыру: что же там на дне? Но в темноте ничего не разобрать. Может быть, и голый кирпич.

      С другой стороны, два метра – не такое уж большое расстояние. Можно запросто допрыгнуть и по канату спуститься вниз.

      Но потом…

      – Умно, ничего не скажешь, – доносится голос из дальнего угла комнаты.

      Я отшатываюсь, вскидываю кулаки, мой Шум весь ощетинивается. Из темноты встает человек – еще один мужчина без Шума.

      Вот только…

      – Если ты попробуешь съехать вниз по канатам, которые так маняще болтаются прямо у нас под носом, об этом узнает каждый житель города.

      – Вы кто? – В животе все бултыхается от страха, но кулаков я не разжимаю.

      – Ну точно. Я сразу понял, что ты не из Хейвена.

      Мужчина подходит ближе, и свет выхватывает из темноты его лицо. Я вижу синяк под глазом и разбитую губу. Компрессов на него решили не переводить.

      – Я и забыл, какой он громкий… Странно, – бормочет человек себе под нос.

      Он невысокого роста, ниже меня, и куда толще, немного старше Бена, но гораздо слабее и мягче. Он весь мягкий, даже лицо какое-то мягкое… Если понадобится, я запросто его побью.

      – Это ты верно подметил, – усмехается мужчина.

      – Кто вы? – повторяю я.

      – Кто я? – тихо повторяет мужчина, а потом повышает голос и с достоинством произносит: – Перед тобой Кон Леджер, мальчик. Мэр Хейвена. – Он задумчиво улыбается. – Но не Нью-Прентисстауна. – Глядя на меня, он слегка качает головой. – Мы давали лекарство даже беженцам, когда они повалили в наш город.

      А потом я вижу, что его улыбка – никакая не улыбка. Он морщится.

      – Святый боже, мальчик мой! – восклицает мэр Хейве-на. – Какой же ты шумный!

      – Я не мальчик, – огрызаюсь я, все еще держа кулаки наготове.

      – Совершенно не представляю, какое это может иметь значение, – улыбается мэр Леджер.

      Мне хочется сказать ему десять миллионов самых разных вещей, но любопытство берет верх.

      – Так, значит, вы действительно изобрели лекарство? От Шума?

      – О да, – говорит мэр Леджер, снова морщась, как будто пробует какую-то гадость. – Это растение местной флоры с естественным нейрохимическим действием… Мы смешали его экстракт с рядом синтетических веществ – и получилось! В Новом свете наконец воцарилась тишина.

      – Не во всем Новом свете.

      – Это да, – кивает мэр Леджер, поворачиваясь к одному из прямоугольных окошек в стене. Руки у него сцеплены за спиной. – Приготовление лекарства – весьма трудоемкий процесс. И очень долгий. Окончательный вариант удалось синтезировать только в прошлом году, и на это ушло двадцать лет. Однако мы уже изготовили достаточно лекарства для своих нужд и хотели начать производство на экспорт, но…

      Он умолкает, решительно глядя на расстилающийся внизу город.

      – Вы