Улитка в тарелке. Юлия Лавряшина

вырастет, у нее будет коса, как у Руледы. Или кудри, как у Дрима… Лучше даже кудри, ведь Дриму нравятся его солнечные волосы (Мира заметила это уже давно). Значит, он будет улыбаться, когда увидит ее…

      По-прежнему глядя под ноги, Эви неожиданно объявил:

      – С тобой стало скучно.

      Мира даже остановилась:

      – С чего это?!

      Он насупился:

      – Ты все время думаешь об одном и том же. Такая скукотища! Я скоро перестану с тобой гулять.

      – Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

      Пожав покатыми плечиками, Эви сказал, как о чем-то естественном:

      – Слышно же… У тебя в мыслях так и звенит: Дрим-Дрим. Надоело уже!

      – Это я из-за твоих вопросов так раздумалась! – сердито отозвалась Мира, не зная, что еще сказать.

      Эви тоже огрызнулся:

      – А я про него и не спрашивал!

      – Вон там ранеток много, – она попыталась увильнуть от разговора, и ей это удалось, потому что мальчик остановился, как вкопанный.

      – Оно же высоченное…

      – Для меня оно меньше – я же выше. Вот я и полезу.

      – Да ты упадешь и что-нибудь себе сломаешь! Помнишь, как Лема сломала… Что она сломала?

      – Шейку бедра, – вспомнила Мира.

      Эви разволновался еще больше, как будто речь шла о настоящей шее:

      – Вот именно! И лежала потом целых полгода.

      – Ее на руках таскали в «Виртуальный мир», – насмешливо напомнила Мира. – Думаешь, она хоть заметила, что не может ходить?

      – Но ты же – другое дело!

      Мира неуверенно пообещала:

      – Да я не сорвусь.

      И почувствовала, как верхушка дерева хлестнула по самому сердцу, и оно, увернувшись, упало куда-то. Приказав сердцу вернуться на место и притихнуть, Мира деловито потрогала ствол: крепкий! Значит, и ветви должны быть крепкими. Конечно, она не упадет! Что он придумывает…

      Красные звездочки выглядывали из-за листьев, которые, как нарочно, выставляли их напоказ. Даже снизу Мира ощутила, какие они гладкие, эти ранетки, и как оглушительно будут хрустеть. От кисловатого сока сведет скулы, но это будет приятно, и захочется съесть их все до последней.

      – Я буду сбрасывать их оттуда, а ты лови.

      Она храбро взялась за нижнюю ветку, но поняла, что та слишком высоко от земли, чтобы закинуть на нее ногу. Вот если б ноги у нее были такими же сильными, как у взрослых…

      – Вон ведро валяется! – Эви обрадованно посеменил за куст. – Тут, наверное, поливали и бросили его.

      Перевернув ведро грязным днищем вверх, он аккуратно установил его у дерева и поднял на Миру счастливые и немного испуганные глаза:

      – Ну, давай!

      Она встала на ведро одной ногой: «Не проломится?» Потом встала обеими. Теперь уже легче будет закинуть ногу на ветку, если, конечно, поднатужиться…

      «Здорово, что всем девчонкам выдают джинсы, – подумалось Мире, пока она собиралась с духом. – Воспитательницы-то могут ходить в платьях, у них такие ноги красивые! А у нас – жуткие… И все в каких-то пятнах!»

      Зацепившись