Мое чужое сердце. Кэтрин Райан Хайд

позвонила мне из больницы. Было еще рано – для нее. До девяти часов.

      Я все это время не сидел дома.

      – Я вас видела, – сказала она.

      – Могли и ошибиться.

      – Нет. Я не ошиблась. Я в окно смотрела. Я всегда в окно гляжу. Единственное, куда я еще в силах смотреть. Мне даже эти жуткие больничные стены видеть больше невтерпеж. Они меня с ума сводят. Они меня убивают.

      – Вы скоро будете дома.

      – Я видела вас на стоянке. Почему вы не пришли?

      – Трудно понять, что видишь в такой дали.

      – Откуда вы знаете, с какого расстояния я вас видела?

      – Вида, я устал. Я собираюсь ложиться спать.

      – Почему вы не пришли?

      – Мне незачем объясняться перед вами.

      – Но вы же обещали, что придете.

      – Это мне урок на будущее.

      – Так нечестно. И если вы скажете, что вся жизнь нечестная, то я завизжу.

      – И не собирался такого говорить.

      – Что ж тогда вы собирались сказать?

      – Собирался сказать: «Спокойной ночи, Вида».

      – Вы знаете, что я вам снова позвоню.

      – Да, – ответил я. – Это я знаю.

      Дорогая Майра,

      наверное, мне следовало послушаться вас. По-моему, вы были правы.

      Любящий вас

      Ричард

      P.S. Впрочем, на самом деле я не считаю, что все это связано с вопросом, который я вам задал на похоронах. Не думаю, что я настолько потерян, что уверовал, будто вся любовь, какую Лорри накопила за целую жизнь (в особенности любовь ко мне), все еще обитает в сердце. По-моему, тут западня попроще. У Виды есть частица Лорри. Настоящая частица женщины, которую я люблю. Внутри. Живая. Бьется. Она ее носит. Разве это оставило бы кого-то равнодушным?

      Надеюсь на это. Хочется верить, что хоть я и полностью растерялся, но я не совершенно потерянный.

      Кстати. Сказанное мною про связь с сердцем – это правда. Насколько я знаю. Во всяком случае, в определенной степени это правда. За исключением того, в чем это неправда. Если исключить рассмотрение в свете того своеобразного феномена, при котором что-то может быть правдой и неправдой одновременно.

      Боже праведный. Послушайте меня. Я стал адвокатом конфликтующих реальностей. Или, может быть, это избыточно. Может быть, только такого рода адвокаты и существуют.

      Боже, помоги нам всем.

      P.P.S. Сегодня я сложил в коробки одежду Лорри. Только и всего. Надеюсь, вы не ждали от меня большего. Просто уложил все в коробки. Перетянул их клейкой лентой поверху. Я не вынес их из дому или еще что. Этого мне никогда не сделать.

      Будем разумны.

      Ричард, дорогой,

      поверь, пожалуйста, что мне нет никакой радости оказаться правой в таком деле.

      В твоих объяснениях есть смысл. Часть из них даже правдива.

      Только мне все еще не дает покоя один вопрос: а как быть с той пожилой женщиной, которой достались роговицы Лорри? Почему ты не отправляешься заглянуть в ее глаза?

      Взаимно любящая тебя

      Майра

      P.S.