Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов. Эмилио Сальгари

папаша Стаке, скрипнув зубами.

      Виконт побледнел и с тоской взглянул на помертвевшее лицо герцогини.

      – Трехмачтовик! – крикнул он и повернулся к Николе, который вглядывался в горизонт, сложив ладони домиком. – А вы не ошиблись?

      – Нет, господин виконт, – отвечал грек. – У меня слишком хорошее зрение, чтобы я мог спутать галеру с шебекой или галиотом. Сейчас она развернулась, обогнув мыс Хусиф, и идет в открытое море прямо на нас.

      – Шарахни меня сломанным якорем! – проворчал папаша Стаке и нахмурился. – Как же окаянная турчанка догадалась, что мы ничего общего не имеем с этим мошенником Магометом? А ну-ка поглядим… У меня тоже еще зрение хоть куда!..

      Он быстро проскочил палубу и взлетел по лесенке на шканцы, а за ним Д’Юссьер, герцогиня, Перпиньяно и Эль-Кадур.

      – Поглядим, поглядим… Может, тебе приснилось, Никола? – ворчал он, подходя к кормовому фальшборту. – Быть того не может, чтобы мусульманские псы уже бросились за нами вдогонку. Что же у них за носы, если они чуют христиан на таком расстоянии? Может, их при случае приспособить трюфели искать?

      Не переставая, по обыкновению, бормотать себе под нос, он подошел к греку, который на что-то указывал, протянув руку в северном направлении.

      – Где эти паруса? – спросил он.

      – Смотри.

      – Ах ты, акулий потрох! Не может быть! Действительно трехмачтовик! Похоже, это галера.

      – Венецианская или турецкая? – с тревогой спросил виконт.

      – У меня на глазах линз нету, господин виконт, – отвечал старик. – С такого расстояния я бы и в подзорную трубу не разглядел, какой флаг на грот-мачте.

      – Но ты точно не думаешь, что это венецианская галера? – спросила герцогиня.

      – Уф! – фыркнул папаша Стаке, тряхнув головой. – С чего бы сюда явиться галере Светлейшей республики, если Кипр уже в руках турок?

      – Значит, галера турецкая?

      – Это более вероятно, синьора.

      – И мы позволим себя догнать и потопить?

      – Нам остается только высадиться на берег, – сказал, подходя, Никола Страдиот. – К несчастью, ветер совсем стих.

      – Но берег далеко, – заметил папаша Стаке. – Чтобы преодолеть пятнадцать миль при штиле, нам потребуется не меньше восьми часов.

      – Решайте сами, – сказал виконт. – А почему той галере удается поймать ветер?

      – Она идет в открытом море, синьор, вне береговых мысов. Я по цвету воды вижу, там ветер не стих.

      – Тогда давайте повернем на запад.

      – Отойдем от береговой линии.

      – У нас есть кулеврины и аркебузы, нас много, и мы, насколько я понимаю, полны решимости.

      – Мы готовы скорее умереть, чем снова угодить в рабство, – сказал Никола. – Можете рассчитывать на моих людей, синьор.

      – Что скажете, Элеонора? – спросил виконт. – Капитан Темпеста может дать дельный совет.

      – В открытое море, папаша Стаке, – ответила герцогиня. – Мы не знаем, что это за судно: дружественное или вражеское. Если увидим, что там мусульмане, вернемся к берегу.