Из архивов тайного суда. Вадим Вольфович Сухачевский

же – эмансипация и синематограф! Je suis comme une révolution, madame, à son domicile ne permet pas!¹¹ Извольте, сударыня, поэтому…

      – Ну как дитё малое… – проговорила Ироида Васильевна и, лишь махнув рукой, вышла из кабинета.

      После того генерал спросил меня вполголоса – видимо все же опасаясь «подслушки»:

      – Это ничего, молодой человек, что я вас штабс-капитаном наименовал? Ежели вы изволите уже – в подполковниках или в полковниках, так вы уж простите меня, старика, великодушно.

      – Нет, нет, ваше высокопревосходительство, – уклончиво сказал я, – ничуть не возражаю. Тем паче, что сейчас я – и вовсе по гражданской части.

      – Жаль, право, жаль, – вздохнул он. – Уж с вашими-то способностями! Однако, Je vous comprends bien¹² – армия сейчас, конечно, далеко, далеко не та… М-да… Вот теперь и расхлебываем!.. Не буду спрашивать, по какому ведомству изволите служить, захотите – сами как-нибудь расскажете, а нет – так мне и одной рекомендации от Андрея Исидоровича вполне довольно… А покуда, если вам не претит, дозвольте так и называть вас штабс-капитаном, так оно будет проще.

      Разумеется, я дозволил.

      Беседа наша явно подходила к концу. Напоследок, после затянувшейся паузы, генерал – явно просто дабы чем-то заполнить возникшую пустоту – проговорил:

      – А тут еще какой-то Аспид Черный появился… Вот же имечко себе придумал, злодей! Это все – из синематографа!.. Ну, что он вице-губернатора прикончил – то, может, оно и правильно, поделом! Слыхал я уголком уха о художествах этого «вице», от его кончины Косте Карамгозову в реальности одно только вспомоществование; а вот как он с жиденком расправился (читали небось?) – это уж из всех мерзостей мерзость!.. На любых аспидов, хоть черных, хоть буро-малиновых, у нас всегда вот это имеется! – и он опять потряс своим «лефоше». – Верно я, штабс-капитан, говорю?

      Я подтвердил, что вернее быть не может, и уже собирался откланяться, но тут вдруг генерал с некоторым смущением спросил:

      – Еще один вопрос, штабс-капитан… Пардон, конечно, ибо вопрос, так сказать, несколько нескромный.

      – Слушаю вас…

      – Вы, пардон, не изволите ли храпеть по ночам. Сам-то я сплю как младенец, супруга сказывает, оттого чужое храпение для меня…

      Я сказал, что вроде бы – нет, во всяком случае, никто до сих пор не жаловался.

      – C'est bon¹³, – кивнул генерал, хотя явно мои «вроде бы» и «до сих пор» не полностью удовлетворили его.

      Напоследок его высокопревосходительство напомнил мне, когда отбывает курьерский на Санкт-Петербург, с тем я и вышел, с особым жаром поблагодарив генерала, ибо, действительно, лучшего результата от этой встречи для меня и быть не могло.

      Дверью я едва не сшиб Ироиду Васильевну, все-таки, несмотря на запрет супруга, явно снова подслушничавшую, благо, его высокопревосходительство, хоть и отправился меня провожать, не заметил этого «синематографа».

      В коридоре он снова накинулся на лакея Никиту:

      – Сказано тебе – ходи, все время ходи! А ты?

      – Да

11

Я подобной революции, сударыня, в своем доме не допущу! (Фр.)

12

Я вас хорошо понимаю (фр.)

13

Это хорошо (фр.)