Из тупика. Том 2. Валентин Пикуль

кобыле, где на подкидыше. Вот добрался. И… что я вижу? – Вальронд взялся за бутылку. – Русский «мартель», просто не верится… обожаю! А ты, отец-чекист, не ковырнешь со мной за компанию?

      – И ковырнул бы. Да, понимаешь, некогда.

      – Понимаю. Стоишь на страже ревбдита.

      – Что это такое?

      – Революционная бдительность. Сокращенно! Ваше здоровье…

      Не чинясь, Женька Вальронд съел огурец и два яйца, оставив Спиридонова на весь день голодным. Так же исправно осушил полбутылки, но оставался трезв, аки голубь.

      – Здоров пить, – заметил Спиридонов.

      – Привычка флота. Мы несгибаемые люди… Хочешь анекдот?

      – Валяй. Только повеселее.

      – Зима в Кронштадте сто лет назад – не приведи бог! И вот доблестные офицеры флота, сильно тоскуя, решили выпить все вино, какое было в Кронштадте. И выпили… за одну ночь! Весь зимний запас вина! После чего участники этой героической пьянки получили особые ордена и стали «кавалерами пробки».

      – Ну-у? – не поверил Спиридонов.

      – Точно так. Причем винная пробка носилась ими на владимирской ленте. И вот я, просматривая журнал «Русская старина», в числе этих кавалеров обнаружил и своего дедушку… Каково?

      – Иди отсыпаться, – сказал Спиридонов, пряча бутылку.

      Вечером он пришел в казарму бойцов охраны, разбудил мичмана.

      – Выйдем, – предложил. – Разговор имею…

      Они вышли на крыльцо. Над крышами Петрозаводска ветер ломал ветви деревьев, березы вытягивались метелками.

      – Я думал, ты так… мичман и мичман… А ты, оказывается, важная птица с Мурмана! Пока ты спал, я позвонил в Петроград, и тебя просят доставить в ВЧК. Так что бери свои бумаги, дрезину я тебе приготовил. И езжай как барин… Ну, будь!

      Спиридонов помолчал немного и добавил:

      – Хороший ты парень вроде! Только извини, брат, мне велено к тебе приставить конвой…

***

      Через восемь часов, прямо с дрезины, Вальронд был доставлен на Гороховую, 2, в бывшее помещение санкт-петербургского градоначальства, где теперь размещалась Петроградская ВЧК. Всю дорогу мичман сильно нервничал. Его сразу же провели в комнату для допроса, и незнакомый человек спросил:

      – Ваш переход на сторону нашей армии не обусловлен ли какими посторонними обстоятельствами?

      – Нет.

      – Не было ли у вас родственников, когда-либо примыкавших к народовольцам или иным революционным организациям?

      – Нет.

      – С программой нашей партии и политикой Ленина знакомы?

      – Нет…

      Человек за столом вздохнул, тяжело и протяжно.

      – Что ж, – сказал, доставая бумагу, – тогда приступим по всем правилам… Итак, вы присутствуете перед Всероссийской Чрезвычайной Комиссией. Мы предупреждаем вас, что вам принадлежит право, как и всякому человеку, опрашиваемому Чрезвычайной следственной комиссией, не давать нам ответов на те или иные вопросы. Вам также принадлежит право вообще не давать ответов на наши вопросы… Вопрос первый: