Дюна. Мессия Дюны. Дети Дюны (сборник). Фрэнк Герберт

угодно, – и ты это знаешь.

      Хават, по-прежнему глядя на герцога, подумал: «Таким я люблю его больше всего. Человеком чести, заслуживающим всей моей преданности и службы. Почему мне приходится причинять ему боль?»

      – Итак? – потребовал Лето.

      Хават пожал плечами:

      – Дело в обрывке сообщения, который мы отобрали у харконненского тайного курьера. Сообщение предназначалось для агента по имени Парди. У нас есть основание полагать, что этот Парди был главой всей здешней харконненской подпольной сети. Это сообщение… это такая вещь, которая может повлечь огромные последствия – или никаких. Дело в том, что его можно истолковать по-разному.

      – И что же это за сообщение?

      – Обрывок сообщения, милорд. Обрывок микрофильма, снабженного, как обычно, капсулой самоуничтожения. Мы сумели нейтрализовать воздействие кислоты незадолго до полного уничтожения информации – остался лишь фрагмент. Но фрагмент очень существенный.

      – Да?

      Хават потер губу:

      – Он гласит: «…его никогда не заподозрит, и когда удар обрушится на него, довольно будет и того, что нанесет его рука любимого человека». Кассета была опечатана личной печатью барона, и я удостоверился в ее подлинности.

      – Твое подозрение очевидно, – сказал герцог, и голос его стал ледяным.

      – Я бы лучше отрубил себе руки, чем так расстраивать вас, – сказал Хават. – Милорд, а что, если…

      – Леди Джессика, – сказал Лето и почувствовал, как быстро разгорается гнев. – А вы что, не сумели выбить факты из этого Парди?

      – К сожалению, когда мы перехватили курьера, Парди уже не было в живых. А курьер, я уверен, просто не знал, что несет.

      – Понятно.

      Лето покачал головой: «Какая гнусность. Конечно, тут все подстроено – я-то знаю свою женщину».

      – Милорд, если…

      – Нет! – рявкнул герцог. – Здесь ошибка.

      – Мы не можем этого игнорировать, милорд.

      – Она со мной шестнадцать лет! Бессчетные возможности были для… Ты сам проверял и школу, и ее самое!

      Хават горько проговорил:

      – Кое-что ведь от меня уже ускользнуло…

      – Это невозможно, я тебе говорю! Харконнены хотят уничтожить род Артрейдесов – имея в виду и Пауля. Один раз они уже попытались. Может ли женщина строить заговоры против собственного сына?

      – Возможно, против сына она заговоров не строит. И вчерашняя попытка могла быть ловким обманом.

      – Нет, не могла!

      – Сир, предполагается, что она не знает, кто ее родители, но что, если знает? Что, если, допустим, она сирота и виновны в этом Атрейдесы?

      – Она бы ударила давным-давно. Яд, подсыпанный в мой бокал… удар стилета ночью. У кого было больше возможностей?

      – Харконнены хотят уничтожить вас, милорд. Им недостаточно просто убить. В канли имеется ряд тонких различий. Представьте, что это не просто вендетта, а вендетта-шедевр, своего рода произведение искусства?..

      Плечи герцога тяжело опустились. Он закрыл глаза, разом почувствовав себя постаревшим и