Крик родившихся завтра. Михаил Савеличев

Максвелл для постановки мысленного эксперимента по разделению молекул различной энергии, – Брысь даже не удивился. – Он, то есть демон, стоит около дырки, соединяющей две емкости, и открывает эту дырку молекулам с определенной энергией. Результатом должно стать то, что в одной емкости у нас будет горячий газ, а в другой – холодный.

      – Ага, а что делает Огнивенко?

      – Какой такой Огнивенко?

      – Это тоже демон для мысленного эксперимента?

      – Никогда о таком не слышал, – Брысь даже лысину почесал в подтверждение своей озадаченности. – Хотя наш брат физик любит придумывать всякие красивые сущности. В «Технике – молодежи» об этом прочитала?

      – Вроде того.

      – Ну, тогда понятно, – чуть ли не с облегчением сказал Брысь, – они и не такое напишут. Фантасты. Читай что посерьезнее – «Науку и жизнь», например. У меня есть пара популярных книжонок, могу подкинуть.

      – Про скалярное смещение? – Наталья встала и поправила капельницу. Проверила иглу, для чего пришлось откинуть простыню. Кюри беспокойно зашевелилась.

      – Н-нет, про это еще не написали, – Брысь смотрел на перебинтованную девочку.

      – Почему? Ты зайди, чего стесняешься? Ты и синхрофазотрона какого-нибудь будешь стесняться?

      Брысь закусил губу, отчего оттопырился клочок волос на подбородке, подумал, открыл рот, то ли собираясь отказаться, то ли набирая воздуха для смелости, но потом всё же шагнул за ширму, присел на стульчике – огромный, с окладистой бородой.

      – Что мы тут наблюдаем? – спросила Наталья. – А наблюдаем мы тут ребенка женского пола, приблизительно семи лет – точнее пока установить невозможно, с уродствами врожденного – и не только – характера. Если говорить о верхних конечностях, то это, несомненно, следствие нарушений внутриутробного развития. Как вы думаете, коллега? – Брысь сумасшедшими глазами смотрел на Наталью. Она осторожно взяла культю и помахала ему. – Здравствуйте, дядя Брысь, здравствуйте! Давно хотела познакомиться с тем, кто бьет меня электричеством, дядя Брысь, – сменила писклявый голосок на отстраненность профессора: – Хотя отсутствие нижних конечностей следует отнести к приобретениям внеутробного развития, судя по шрамам. В чем же причина, коллега? Я бы отнесла это на счет внутримозговых повреждений, учитывая количество имплантированных электродов и периодические сеансы шокотерапии. Теперь предлагаю приступить к осмотру головы девочки. Коллега, вы не поможете снять бинты?

      – Прекрати, – прошептал Брысь. – Прекрати немедленно.

      – Почему? – Наталья удивленно приподняла брови. – Разве физик не должен знать, как устроен прибор, с помощью которого он делает столь впечатляющие открытия? То, что прибор имеет вид семилетней девочки, для науки значения иметь не должно. Или таких приборов много? Целая толпа приборов и каждый – готовая Нобелевская премия?

      Наталья шагнула к Брысю, тот неловко подался назад и упал вместе со стулом, запутался в халате и возился на полу огромным