Стихотворения. Поэмы. Арсений Тарковский

запомнится таянье снега

      Этой горькой и ранней весной.

      Пьяный ветер, хлеставший с разбега

      По лицу ледяною крупой,

      Беспокойная близость природы,

      Разорвавшей свой белый покров,

      И косматые шумные воды

      Под железом угрюмых мостов.

      Что вы значили, что предвещали,

      Фонари под холодным дождем,

      И на город какие печали

      Вы наслали в безумье своем,

      И какою тревогою ранен,

      И обидой какой уязвлен

      Из-за ваших огней горожанин,

      И о чем сокрушается он?

      А быть может, он вместе со мною

      Исполняется той же тоски

      И следит за свинцовой волною,

      Под мостом обходящей быки?

      И его, как меня, обманули

      Вам подвластные тайные сны,

      Чтобы легче нам было в июле

      Отказаться от черной весны.

1951

      «Мне в черный день приснится…»*

      Мне в черный день приснится

      Высокая звезда,

      Глубокая криница,

      Студеная вода

      И крестики сирени

      В росе у самых глаз.

      Но больше нет ступени —

      И тени спрячут нас.

      И если вышли двое

      На волю из тюрьмы,

      То это мы с тобою,

      Одни на свете мы,

      И мы уже не дети,

      И разве я не прав,

      Когда всего на свете

      Светлее твой рукав.

      Что с нами ни случится,

      В мой самый черный день,

      Мне в черный день приснится

      Криница и сирень,

      И тонкое колечко,

      И твой простой наряд,

      И на мосту за речкой

      Колеса простучат.

      На свете все проходит,

      И даже эта ночь

      Проходит и уводит

      Тебя из сада прочь.

      И разве в нашей власти

      Вернуть свою зарю?

      На собственное счастье

      Я как слепой смотрю.

      Стучат. Кто там? – Мария. —

      Отворишь дверь: – Кто там? —

      Ответа нет. Живые

      Не так приходят к нам,

      Их поступь тяжелее,

      И руки у живых

      Грубее и теплее

      Незримых рук твоих.

      – Где ты была? – Ответа

      Не слышу на вопрос.

      Быть может, сон мой – это

      Невнятный стук колес

      Там, на мосту, за речкой,

      Где светится звезда,

      И кануло колечко

      В криницу навсегда.

1952

      Деревья*

      I. «Чем глуше крови страстный ропот…»

      Чем глуше крови страстный ропот

      И верный кров тебе нужней,

      Тем больше ценишь трезвый опыт

      Спокойной зрелости своей.

      Оплакав молодые годы,

      Молочный брат листвы и трав,

      Глядишься в зеркало природы,

      В ее лице свое узнав.

      И собеседник и ровесник

      Деревьев полувековых,

      Ищи себя не в ранних песнях,

      А в росте и упорстве их.

      Им тяжко собственное