В огонь и в воду. Амеде Ашар

испустил яростный крик и, дав шпоры коню, хотел броситься на Гуго, но этот не зевал: одним скачком он бросился в лес, который по густоте своей был недоступен лошадям. Прежде, чем маркиз взобрался на бугор, бывший между ними, Гуго уже скрылся и догнал Коклико, который бежал раньше, прихватив и сумку с кроликами. Ветер сильно раскачивал деревья и кустарник, и оба товарища исчезли, как волчата, не оставив за собой никаких следов.

      Маркиз тщетно искал на опушке леса хотя бы малейшую тропинку, чтобы броситься в погоню за беглецами; ветки били его по лицу, густая листва слепила глаза, острые шипы кололи со всех сторон.

      – Мы еще увидимся! – крикнул он наконец громовым голосом.

      – Надеюсь! – отвечал ему голос издали, донесясь по ветру через волны качающихся веток.

      Гуго и маркиз должны были, в самом деле, встретиться.

      В день рожденья и именин, Гуго, с позволенья матери, собирал своих товарищей, бродил с ними по полям и потом угощал их в какой-нибудь гостинице.

      В Иль-ан-Ноэ была в то время гостиница, куда собирался народ во дни ярмарки; она соперничала в славе с Золотым Карпом в Сен-Жан-ла-Контале. Гуго выбрал как раз эту самую гостиницу Красной Лисицы, чтобы погулять в ней с друзьями, и заказал хороший обед, ударив с гордостью по карману, в котором звенели деньги, положенные Агриппой. Пока ставили кастрюли на огонь и накрывали стол, он побежал по деревне собирать лучший виноград и самые спелые фрукты на шпалерах.

      Между тем подъехал маркиз де Сент-Эллис с собаками и с охотниками; с ним было двое или трое друзей и все они сильна шумели. Смуглый красавец-конюший, с грустным и гордым лицом, закутанный в белый шерстяной плащ, соскочил с лошади, взяв за узду лошадь маркиза, помог ему сойти.

      Войдя в гостиницу с друзьями и с конюшим, маркиз закричал, стуча ручкой хлыста по столу.

      – Ну, вы там! обедать! да поскорей! А ты, Кадур, забудь законы своего пророка против вина, ступай в погреб и принеси нам по больше старых бутылок из тех, что хозяин, как хороший знаток, прячет за связками хвороста.

      Араб, не отвечая ни слова, медленно вышел.

      Маркиз в эту минуту увидел накрытый скатертью стол и расставленные тарелки. Девушка с голыми руками принесла суповую чашу, из которой выходил аппетитный пар.

      – Чёрт возьми! – сказал маркиз, – это просто волшебство какое-то, нам и ждать было некогда.

      И он храбро сел за стол и протянул стакан, чтоб ему налили пить.

      Служанка немного было замялась, но, получив поцелуй в щеку и деньги в руку, ушла улыбаясь.

      – А мне что за дело? – сказала она; – пусть сами разбираются, как знают!

      Когда Гуго возвратился и увидел, что за его столом сидят уже другие, он очень вежливо заявил свои права.

      – Идите своей дорогой, любезный! – отвечал, не глядя на него, маркиз с набитым ртом.

      – Господи! маркиз! – сказал Коклико, узнавши с трепетом его голос.

      Но Гуго повторил свои слова настоятельней: он заказал обед, он заплатил за него; обед принадлежит ему. Маркиз обернулся и узнал его.

      – Э! – сказал он, меряя его глазами, –