Прежде чем их повесят. Джо Аберкромби

что же пошло не так?

      – Падение великих никогда не имеет простых объяснений. Славе и успеху сопутствуют ошибки и позор. А там, где они пересекаются, неизбежно закипает зависть. Ревность друг к другу и гордыня шаг за шагом привели к сварам, затем к междоусобицам, затем к войнам. К двум великим войнам, которые закончились ужасными разрушениями. – Байяз быстро шагнул в сторону ближайшей из статуй. – Но и катастрофы учат нас, мой мальчик.

      Джезаль поморщился. Новые уроки были нужны ему не больше, чем отсохший член, к тому же он вовсе не желал быть ничьим «мальчиком». Однако старика его недовольство нисколько не смутило.

      – Великий правитель должен быть безжалостным, – поучал Байяз. – Когда возникает угроза ему лично или его авторитету, он должен действовать быстро и не оставлять в себе места для сожалений. За примером далеко ходить не надо – вот перед нами император Шилла.

      Маг поднял голову, разглядывая высившуюся над ними скульптуру, чьи черты были почти полностью стерты временем.

      – Однажды он заподозрил своего камергера в том, что тот вынашивает планы захватить трон. Тогда он немедленно приказал предать смерти самого камергера, задушить его жену и всех детей, а его огромный дворец в Аулкусе сровнять с землей. – Байяз пожал плечами. – Все это без малейшего намека на доказательства. Чрезмерное и жестокое деяние, но лучше действовать слишком сильно, чем слишком слабо. Лучше пусть тебя боятся, чем презирают. Шилла знал это. В политике нет места сантиментам, вы это понимаете?

      «Я понимаю, что, куда бы я ни направился, везде найдется какой-нибудь вонючий старый болван, пытающийся читать мне наставления».

      Так Джезаль подумал; но он не собирался произносить это вслух. Память об инквизиторском практике, разлетевшемся на клочки перед его глазами, была еще до ужаса свежа. Тот хлюпающий звук, который издала лопнувшая плоть. Капли горячей крови, брызнувшие ему в лицо… Джезаль сглотнул и уставился на свои сапоги.

      – Понимаю, – пробормотал он.

      – Я не хочу сказать, разумеется, что великий король обязательно должен быть тираном, – продолжал бубнить Байяз. – Завоевать любовь простого народа всегда должно быть первым устремлением правителя, ибо это может быть достигнуто малыми средствами, и притом продлится до конца жизни.

      Такого Джезаль никак не мог пропустить, сколь бы опасен ни был старый маг. Байяз явно не имел практического опыта на политической арене.

      – Какой прок от любви простонародья? И деньги, и солдаты, и власть – все у дворян!

      Байяз закатил глаза.

      – Слова ребенка, легко поддающегося на уловки и балаганные фокусы! Откуда берутся у дворян деньги, как не от налогов с крестьян? Кто их солдаты, как не сыновья и мужья простых людей? Откуда лорды черпают свою власть? Лишь из покорности вассалов, и ниоткуда больше. Когда крестьян охватывает серьезное недовольство, власть может исчезнуть в мгновение ока! Возьмем хотя бы случай императора Дантуса.

      Байяз указал на одну из многочисленных