Прежде чем их повесят. Джо Аберкромби

не шутить.

      – Это мой учитель Иувин. Не император, но первый и единственный советник многих из них. Это он построил империю, и он же стал главным виновником ее падения. Великий человек, однако великие люди совершают великие ошибки. – Байяз задумчиво крутил в руке свой истертый посох. – Уроки истории следует знать. Ошибки прошлого должны совершаться лишь единожды. – Он мгновение помедлил. – За исключением тех случаев, когда нет другого выбора.

      Джезаль потер глаза и окинул взглядом форум. Кронпринцу Ладиславу, возможно, подобная лекция и принесла бы какую-то пользу, хотя Джезаль сильно сомневался. Неужели ради этого его оторвали от друзей, лишили тяжким трудом заработанной возможности добиться славы и возвышения? Чтобы выслушивать здесь тоскливые рассуждения какого-то чокнутого лысого бродяги?

      Он нахмурился: через площадь в их направлении двигалась группа из трех солдат. Вначале Джезаль следил за ними без интереса. Затем осознал, что солдаты глядят на него и на Байяза и идут прямо к ним. Он заметил и другую троицу, и еще одну – они подходили с разных сторон.

      У Джезаля перехватило дыхание. Их оружие и доспехи старинного образца выглядели вполне готовыми к бою, что вселяло беспокойство. Фехтование – одно, но настоящая схватка, в которой можно получить серьезную рану или погибнуть, это совсем другое. Конечно же, тут нет никакой трусости – любой встревожится, когда девять вооруженных людей совершенно явно направляются к тебе и нет никаких путей для отступления. Байяз тоже заметил их.

      – Похоже, нам приготовили встречу.

      Девять солдат с суровыми лицами подошли вплотную, крепко сжимая в руках оружие. Джезаль расправил плечи и приложил все усилия, чтобы выглядеть грозным, но не встречаться ни с кем глазами, держа руки подальше от эфеса своей рапиры. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то из воинов занервничал и проткнул его клинком, подчиняясь порыву.

      – Вы Байяз, – произнес их предводитель, коренастый мужчина с грязным красным пером на шлеме.

      – Это вопрос?

      – Нет. Наш господин, наместник императора Саламо Нарба, правитель Халциса, приглашает вас на аудиенцию.

      – Приглашает? Да неужели? – Байяз окинул взглядом отряд солдат, затем посмотрел на Джезаля, приподняв бровь. – Полагаю, с нашей стороны было бы неучтиво отказываться, тем более что наместник взял на себя заботу организовать для нас почетный эскорт. Ну что ж, ведите.

      Хочешь сказать про Логена Девятипалого – скажи, что ему было больно. Он тащился по разбитым булыжным мостовым и каждый раз, когда вес тела перемещался на разбитую лодыжку, морщился, хромал, охал и взмахивал руками, чтобы удержать равновесие.

      Брат Длинноногий ухмылялся через плечо, глядя на это жалостное зрелище.

      – Как твои раны сегодня, мой друг?

      – Болят, – пропыхтел Логен сквозь сжатые зубы.

      – И все же, как я подозреваю, тебе доставалось и больше.

      – Хм…

      Старых ран у него хватало. Большую часть жизни он провел,