Не стреляйте в белых лебедей (сборник). Борис Васильев

не то к вечеру запоешь! – отозвался Вася.

      – Знаем мы эти песенки, Вася! Певали!.. – Михалыч воткнул держак в болото, торопясь, стащил с себя сырой ватник.

      Шкипер уже заново отбивал косу. Иван остановился тоже, вытер полотно пучком осоки, проверил пальцем.

      – Наждак, а не осока.

      – Осока добрая, – сказал шкипер. – До кустов дойдем – перекурим. Так, мужики?

      Никто не отозвался. Косцы неторопливо двигались вперед, и осока с размеренным хрустом укладывалась в ровные, строгие валки.

      Шкипер первым дошел до кустов, отбил полотно, не торопясь вернулся по прокосу назад, к началу. За ним по одному вернулись остальные; только Сергей еще топтался где-то в середине, и извилистые рельсы его пути были густо усыпаны осокой. Косцы закурили из Васиной пачки, а Михалыч прошел к Сергею. Постоял сзади, посмотрел, тронул за плечо.

      – Погоди, парень, погоди. Тужишься ты, косу таскаешь – не надо. Ты свободней держи. И пяточку к земле клони, пяточку самую. Она тебе травку и подберет, и в валок снесет. Гляди.

      Он оттеснил чуть задохнувшегося Сергея, сделал несколько махов, не переставая поучать:

      – В замах идешь – силу отпускай, не трать попусту. А вниз повел – на себя резче прими. Тогда коса сама и срежет и уберет.

      – Иди, покурим!.. – позвал Иван. – Слышь, Сергей!..

      – Не заработал еще! – отозвался Сергей, вновь становясь на место. – Докошу – покурю.

      – Не гони, – сказал шкипер. – Здесь призов не дают.

      Покурив, они снова взялись за косы, и вскоре Михалыч догнал Сергея. Они почти не разговаривали: пройдя гон, возвращались, курили, отбивали косы и снова шли косить. Выбившись из их ритма, Сергей так и остался в одиночестве. Теперь он и косил один, и курил один, с каждым заходом ощущая, как наливается усталостью отвыкшее от таких нагрузок тело.

      Взошло солнце. Косцы разделись до пояса: комары щадили в работе, атакуя только на перекурах. Зато пестрый злой овод все чаще жалил потные спины.

      Женщины развели костер. Паша готовила завтрак, а Еленка и Лида уже сгребали осоку в копны, чтобы она зря не мокла в воде.

      – Завтракать, мужики!.. – крикнула Паша.

      Косцы враз остановились, обтерли мокрые косы и воткнули держаки в топь. Только Сергей продолжал косить. Шкипер подошел, положил руку на его голое потное плечо:

      – Отдышись, парень.

      – До кустов дойду…

      – Весь день впереди. Намахаешься.

      Сергей покорно воткнул косу и пошел к костру, чувствуя, как плывет и качается под ногами топь. У опушки Вася и Михалыч умывались в глубокой луже.

      – Ополоснись, Серега, – сказал Вася. – Сразу посвежеет.

      Сергей подошел, нехотя зачерпнул пригоршню холодной желтой воды, протер лицо.

      – Зла мужицкая работка? – улыбнулся Михалыч.

      – Приспособится, – сказал Вася. – Тут хитрости нету.

      – Есть хитрость!.. – возразил Михалыч. – В городе все быстрей норовят, все наскоком, все нахрапом. Нетерпеливые вы. А у нас так нельзя, не-ет, нельзя! У нас силу