Не стреляйте в белых лебедей (сборник). Борис Васильев

дымок вился над толпой, она беспрестанно двигалась, словно переминаясь с ноги на ногу, и приглушенно шумела.

      – Вот они, герои затона! – продолжал Пронин уже слегка осевшим голосом. – Капитан Иван Трофимыч Бурлаков, матрос Елена Лапушкина!..

      Он громко зааплодировал и предоставил слово директору. Директор достал из кармана бумагу, расправил ее и начал читать строгим, ровным голосом. Шум сразу стих.

      – «…В ознаменование трудового подвига, совершенного экипажем, с сего числа присвоить буксирному катеру номер семнадцать личное наименование «Волгарь» и впредь именовать так во всех видах судовых документов…»

      Люди захлопали, а молодой голос спросил:

      – А зачем так, товарищ Федоров?

      Кричал белобрысый капитан топлякоподъемника.

      – А как предлагаете? – спросил директор.

      – Предлагаю просто: «Иванов катер». Все равно его так везде зовут. Даже в Юрьевце.

      – Точно! – весело крикнул еще кто-то.

      – Минуточку, товарищи, минуточку! – Пахомов шагнул к перилам.

      Возникшее было оживление потухло. Пахомов продолжал:

      – Мы знаем, как называют «Семнадцатый» и у нас, на затоне, и на гензапани, и даже на Волге. Только это ведь прозвище, товарищи. Прозвище катера, а не имя. А судно должно иметь имя. Это – высокая честь, товарищи! И лучшего имени, чем «Волгарь», мы не придумаем: специально под капитана подгоняли!

      Кто-то неуверенно хохотнул, а Пахомов спросил:

      – Как считаешь, Иван Трофимыч?

      Вопрос застал Ивана врасплох. Он невольно шагнул вперед, словно из строя, поднял зачем-то руку, опустил и хрипло сказал:

      – Вообще-то конечно. Имя хорошее.

      – Вот как отвечает настоящий водник, – сказал Пахомов. – Скажи пару слов народу, Иван Трофимыч.

      – Я? – растерялся Иван. – Зачем? Да что ты, Павел Петрович.

      Пахомов знал: когда Иван говорил вот так тихо и просто – никакая сила не могла его сломить. Поэтому он только вздохнул и повернулся было к Володьке, чтобы тот закрывал митинг, как Сергей неожиданно предложил:

      – Разрешите, я скажу. Как, Иван Трофимыч?

      – Давай! – почему-то обрадовался Иван. – Пусти его, Петрович. Он – скажет, он все, что надо, скажет.

      – От имени экипажа слово предоставляется новому помощнику капитана катера «Волгарь» Сергею Прасолову!

      Народ помаленьку уже расходился, но это объявление вызвало интерес: остановились.

      – Я работаю, – Сергей посмотрел на часы, – ровно смену. Конечно, от имени экипажа выступать мне, прямо скажем, рановато: кое-кто решит, что к чужой славе примазываюсь. Поэтому я чуть поправлю товарища парторга и честно скажу, что выступаю от своего собственного имени.

      Сергей говорил без бумажки, весело и напористо. Шумок сразу стих, улегся.

      – Мне выпала большая честь: работать на «Волгаре». Получается, вроде я в лотерею «Москвич» выиграл, только как бы в рассрочку: теперь платить придется.

      – Точно, парень! – крикнули из толпы и дружелюбно засмеялись.

      – Тогда разрешите сразу же первый взнос