Эксцессия. Иэн Бэнкс

на стул. Врач заверил, что смерть наступила быстро.

      V

      [узкий луч, M16.4, передано в 4.28.858.8893]:

      ЭКК «Серая зона» → всесистемник «Искреннее заблуждение»

      Всё. Я уже в пути.

      ∞

      всесистемник «Искреннее заблуждение» → ЭКК «Серая зона»

      Ну наконец-то.

      ∞

      Были дела.

      ∞

      Опять копаешься в мозгах животных?

      ∞

      Нужно было кое-что разузнать. Установить истину.

      ∞

      По-моему, мозги животных – не самое подходящее место для поиска путей, ведущих к истине.

      ∞

      Животные, о которых идет речь, устроили одну из самых успешных и масштабных кампаний по уничтожению немалой части собственного вида и всех физических объектов, свидетельствующих о геноциде, так что особого выбора у меня не было.

      ∞

      Несомненно, твое упорство делает тебе честь.

      ∞

      Ух ты, спасибо. Наверное, поэтому другие корабли прозвали меня «Мозгодралом».

      ∞

      Вот-вот.

      Ну что ж, желаю тебе успешно исполнить задание наших друзей.

      ∞

      Спасибо.

      Рад доставить удовольствие.

      ∞

      (Конец лог-файла.)

      VI

      За ним тянулся шлейф оружия и оплавленных игральных фишек. Две тяжелые штурмовые винтовки стукнулись о звукоизолирующую обивку сразу за шлюзом, через миг туда же полетел плащ. Стволы сверкали в мягком свете, отражаемом блестящими деревянными панелями. Ртутные фишки в кармане кителя быстро расплавились – внутри модуля поддерживалась комфортная для человека температура. Он ощутил изменение, озадаченно остановился, заглянул в карманы, потом пожал плечами и вывернул карманы наизнанку. Ртуть скатилась на коврик. Он зевнул и пошел дальше. Странно, что модуль не поздоровался.

      Винтовки, упав на ковер в вестибюле, тут же покрылись инеем. Он повесил китель на какую-то статую у входа и снова зевнул. В обиталище занимался рассвет. Самое время ложиться спать. Он подвернул голенища, стянул сапоги и отпихнул их в коридор, ведущий к бассейну.

      В главной жилой зоне модуля он спустил бриджи до колен, сделал неловкий шаг, выругался, скрючившись, уперся о стену и начал их стаскивать, пытаясь не упасть.

      В помещении кто-то был.

      Он остановился и ошарашенно округлил глаза.

      В самом удобном кресле восседал его любимый дядюшка.

      Генар-Хофен заморгал и с трудом разогнулся.

      – Это вы, дядя Тишлин? – Он прищурился, рассматривая видение, затем прислонился к старинному комоду и наконец избавился от бриджей.

      Незваный гость – высокий, с копной седых волос и легкой усмешкой на суровом лице с крупными чертами – поднялся и одернул фрак.

      – Нет, просто иллюзия, Бир, – проворчал голографический образ и, откинув голову, смерил племянника оценивающим взором. – Мальчик мой, ты им и вправду очень нужен.

      Генар-Хофен