Эксцессия. Иэн Бэнкс

– ничего. Непохоже, чтобы его на что-то нацелили.

      Двести восемьдесят километров в секунду – скорость, близкая к теоретическому пределу, за которым объект такой же массы, что у него, начинает оставлять релятивистский след на поверхности пространства-времени, след, выявляемый высокочувствительными приборами. Совпадение или нет? Если нет, его, наверное, выкинули с корабля по какой-то причине; возможно, Переместили. Он сфокусировался на прошлом. Никакой очевидной точки отсчета, никаких последующих событий. И все же он ощущал намек на что-то.

      Дрон перефокусировался, проклиная безнадежно изувеченные сенсорные системы. Позади… газ, плазма, углерод. Он расширил конус фокусировки и обнаружил расползающееся облако обломков, следовавшее за автономником со скоростью примерно в десять раз меньше его собственной. Он снова прокрутил картинку с облаком частиц. Оно появилось в сорока километрах от места, где дрон очнулся 1853 миллисекунды назад.

      Похоже, он почти полсекунды дрейфовал без сознания. Ужас.

      Он просканировал далекое расширяющееся облако частиц. Раскаленные обломки располагались хаотически. Произошла катастрофа – возможно, вследствие битвы. Углерод и ионы первоначально могли быть частью его самого, корабля или даже человеческого существа. Несколько молекул азота и двуокиси углерода. Кислорода не было.

      Но скорость в десять раз меньше его собственной. Странно. Казалось, автономника аккуратно вычленили из внезапно возникшей массы материи. Или опять же Переместили.

      Дрон снова сфокусировался на себе, на запечатанных ядрах своего ментального субстрата и предупреждениях. «Нет, больше терпеть нельзя», – подумал он.

      Он обследовал два ядра. «ПРОШЛОЕ» – гласила метка на первом из них. Второе обозначалось просто «2/2».

      «Ну-ну», – подумал дрон.

      Он вскрыл первое ядро и нашел там свои воспоминания.

      II

      Генар-Хофен, со всех сторон омываемый струями воды, парил в антигравитационной душевой кабинке. Вентиляторы, отсасывавшие воду из кабинки, этим утром ужасно шумели. Частью сознания он понимал, что ему не хватает кислорода и нужно или вылезать из душа, или ощупью искать загубник, который, конечно же, обнаружится в самую последнюю очередь и в самом неожиданном месте, куда сразу не доберешься, если глаза не открыть. Вот незадача! Нет, лень. Ему и так хорошо.

      Он стал ждать: какое чувство не выдержит первым?

      Разумеется, мозг не смог остаться равнодушным к тому, что Генар-Хофен задыхался. Внезапно он обнаружил, что полностью проснулся и машет руками, как утопающий немодифицированный человек, страстно желая сделать вдох, но боясь сделать это из-за скопления водяных шариков. Глаза его распахнулись. Он увидел кислородную маску с загубником и схватил ее. Вдохнул. Ох, светло-то как, аж слепит! Глаза уменьшили яркость. Вот так лучше.

      Что ж, пожалуй, на сегодня душа хватит.

      – Выключить. Выключить, – несколько раз пробормотал он в маску.

      Вода