Гламорама. Брет Истон Эллис

подразумевается, что это должно быть для меня большим утешением, – говорит Хлоя, – но в любом случае большое спасибо.

      – Я в такой запарке сегодня, зайка, что это просто ужас! – восклицаю. – Я просто в дикой запарке.

      – Нам просто необходимо выцарапать себе каникулы, – говорит Хлоя.

      – И все же что за дела? – предпринимаю я вторую попытку. – Что это все означает?

      Я показываю на съемочную группу, на яйцо и на парня, спящего на татами.

      – Я не совсем уверена, но похоже, что Скотт изображает нечто вроде призрака-андроида, помешавшегося на карри – на приправе карри, и мы ссоримся, ну, как обычно ссорятся люди в нашем кругу, и я бросаю кубик, ну, типа, ну, в общем, какой-то кубик в него, и тогда, если верить сценарию, он «спасается бегством».

      – Да-да, что-то в этом роде, – говорю я. – Сценарий я помню.

      – А затем злой призрак-андроид…

      – Зайка, – перебиваю я ласково, – синопсис может подождать.

      – Вот мы все и ждем, – говорит Хлоя. – Скотт забыл свой диалог.

      – Зайка, я читал сценарий, – говорю я. – У него всего одна реплика за весь ролик.

      Семнадцатилетний режиссер подходит к кабинке с уоки-токи в руках: на нем серебряные джинсы DKNY и темные очки, и все остальное тоже выдержано в глэмовом духе.

      – Хлоя, мы решили вначале снять последнюю сцену.

      – Тейлор, мне позарез нужно выбраться отсюда в течение часа, – умоляет Хлоя. – Это вопрос жизни и смерти, Тейлор, да, кстати, это Виктор.

      – Привет, – говорит Тейлор. – Мы встречались в баре Pravda на прошлой неделе.

      – Я не был в Pravda на прошлой неделе, но, черт побери, забудем об этом – как дела?

      – Массовка подобрана хорошая, но нам бы хотелось воссоздать жизненный стиль, с которым люди могли бы отождествлять себя, – объясняет Тейлор; я киваю задумчиво. – Я вижу это как полную противоположность перевозке контрабандного первитина из Праги на взятой в прокате «тойоте», что бы это ни значило. – (Нас перебивают – шум статических разрядов из рации, крики с другого конца комнаты.) – Это всего лишь Ларс, курьер, – подмигивает Тейлор.

      – Тейлор… – вновь начинает Хлоя.

      – Солнышко, ты выпорхнешь отсюда быстрее чем через тридцать минут, это я тебе обещаю. – И Тейлор возвращается к группе, сбившейся вокруг яйца.

      – Боже, у меня удрученные нервы.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Мы снимаем это уже целую неделю и при этом отстаем от графика на целые три.

      Возникает пауза.

      – Нет, что ты имеешь в виду под «удрученными нервами»?

      – Я хотела сказать «напряженные». У меня очень-очень напряженные нервы.

      Наконец я решаюсь:

      – Зайка, нам нужно с тобой кое о чем поговорить.

      – Виктор, я же сказала, если тебе нужны любые деньги…

      – Нет, я не об этом… – Пауза. – Ну, в общем, и об этом тоже, но…

      – «Но» что? – Она смотрит на меня, ожидая. – «Но» что, Виктор?

      – Зайка, просто в последнее время я дико нервничаю, когда открываю журнал и читаю твои рассуждения о том, каков твой идеал мужчины.

      – С