Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского. Гомер

то прорицатель какой-то им всем говорит,

      Иль, быть может, самих устремляет их сердце бесстрашно».

      Отвечает могучий ей Гектор, и шлемом блестит: {440}

      «Всё меня то, супруга, не меньше тревожит, чем страшный

      Стыд пред каждым троянцем, троянкой, что в платье бежит;

      Если, робкий, останусь я здесь, удаляясь от смерти.

      Сердце мне запретит; я без страха научен здесь жить,

      Храбро между троянами первыми биться усердно, {445}

      Я для славы отцу, и себе самому наперёд!

      Твёрдо знаю я сам, убеждаясь и мыслью, и сердцем, —

      Будет некогда день, – Илион освящённый падёт,

      С ним погибнет Приам и Приама народ разорённый.

      Но не только одно Трои горе мне сердце гнетёт; {450}

      И Приама отца, мамы дряхлой, Гекубы пленённой,

      Братьев, юношей многих, и храбрых погибшая рать,

      Кто полягут во прах под руками врагов разъярённых,

      Как закованный в латы ахеец придёт, тебя взять,

      Слёзы льющую, скроет свободу, и в плен путь покажет! {455}

      Чужеземке в Аргосе, невольница, будешь ты ткать,

      Мессеида или Гиперея носить воды, жаждя,

      В сердце с ропотом горьким, заставит нужда. Там, порой,

      Слёзы льющую кто-то тебя и увидит, и скажет, —

      Это Гектора жёнка, что в битвах храбрейший герой {460}

      Всех троян, храбрых всадников, кем Илион ещё дышит!

      Скажет, – сразу тебе причинит он сердечную боль, —

      Вспомнишь мужа, который от рабства спасти тебя вышел!

      Пусть погибну, и буду засыпан землёю лежать,

      Чем я плен твой увижу, и жалобный вопль твой услышу!» {465}

      Тут же, сына обнять, Гектор быстро к нему подбежал;

      Но младенец назад, в грудь кормилицы пышной уткнулся

      Сразу, с криком, отца страшась вида, что ярко сверкал;

      Яркой сталью испуган, и гребнем великим, что гнулся,

      Сверху шлема качаясь, сам чёрный, как грива коня; {470}

      И любезный родитель, и нежная мать улыбнулись.

      С головы шлем немедля тут Гектор божественный сняв,

      Бросил наземь его, с пышной гривой, блестящий. Качая

      Сына милого, на руки взяв, он целует. Подняв,

      Говорит он, и Дия, и прочих богов умоляя: {475}

      «Зевс, бессмертные боги! О, пусть будет вечным царём,

      Мой возлюбленный сын, как и я, знаменит средь троянцев;

      Так же силою твёрд, в Илионе пусть правит моём.

      Пусть о нём говорят, видя с боя идущим устало:

      «Он отца превосходит!» И пусть он, с кровавым копьём, {480}

      Сокрушитель врагов входит; матери сердце сбежало!»

      И, супруге возлюбленной на руки он распростёр

      Сына милого; сразу к груди она тёплой прижала,

      Улыбаясь сквозь слезы. Супруг умилился, и, скор,

      Обнимал, и рукой щекотал, чтобы ей рассмеяться: {485}

      «Ладно! Сердце своё не топи ты в неверную скорбь.

      Человек, Судьбы против, в Аид не пошлет меня, ясно!

      Но Судьбе, как считаю, приставить