Когда пируют львы. Уилбур Смит

краю чана, где касалась копытами отлогого дна и могла выйти в крааль обсохнуть.

      – Пусть пошевеливаются, Зама, – крикнул Шон.

      Зама улыбнулся и впился большими белыми зубами в очередной хвост.

      Бык – тяжелое животное, и капли раствора попали на щеки Шона. Шон не стал их вытирать, он продолжал наблюдать.

      – Ну, если нам не дадут за них хорошую цену на следующих торгах, значит покупатели ничего не понимают в скоте, – сказал он Гаррику.

      – Они хороши, – согласился Гаррик.

      – Хороши? Да это самый жирный скот в округе!

      Шон собрался развить тему, но вдруг почувствовал, что капли раствора щиплют кожу на лице. Он вытер раствор и поднес палец к носу – запах ударил в ноздри. Он еще секунду тупо смотрел на палец; щеку начало сильно жечь.

      Он быстро поднял голову. Животные в краале для просушки беспокойно топтались; у него на глазах одна корова пошатнулась и ударилась об ограду.

      – Зама! – закричал Шон, и зулус посмотрел на него. – Останови их! Ради бога, не давай им прыгать туда!

      На краю чана стоял еще один бык. Шон сорвал шляпу и перескочил через стену. Он бил шляпой быка по морде, пытаясь отогнать, но бык прыгнул в чан. Шон ухватился за ограду и встал на то место на краю чана, где только что стоял бык.

      – Останови их! – закричал он. – Закрой ворота, не пропускай их больше!

      Он руками перегородил проход, пинал стоящих перед ним коров.

      – Гарри, черт тебя побери, закрывай ворота! – кричал он.

      Быки стеной надвигались на него. Сзади напирали другие, Шон их сдерживал, и животные испугались. Один попытался перепрыгнуть через ограду. Он качнул головой, и рогом зацепил Шона около ребер, разорвав рубашку.

      Шон слышал, как закрыли ворота, преграждая доступ к чанам, потом почувствовал, как руки Замы вытаскивают его из мешанины рогов и копыт. Два пастуха помогли перетащить его через ограду, и Шон вырвался от них, едва только встал на землю.

      – Пошли! – приказал он и побежал к своей лошади.

      – Нкози, у тебя кровь.

      Рубашка Шона на груди промокла от крови, но он не чувствовал боли. Животным, которые успели побывать в чане, теперь приходилось тяжко. Они бегали по краалю и жалобно мычали; одна корова упала, потом встала, но ее ноги так дрожали, что стояла она с трудом.

      – Река! – закричал Шон. – Гоните их в реку! Попробуем смыть раствор. Зама, открывай ворота.

      Бабуинов ручей находился в миле от поместья. Один бык издох раньше, чем они выгнали стадо из крааля, еще десять погибли, не дойдя до реки. Умирали они мучительно, содрогаясь всем телом и закатывая глаза.

      Шон загнал уцелевших в поток. Вода была чистой, и раствор с каждого животного сходил темно-коричневым облаком.

      – Стойте здесь. Не позволяйте им выходить из воды.

      Шон направил лошадь к противоположному берегу, где бык пытался подняться на берег.

      – Нкози, один тонет, – крикнул Н’дути, и Шон посмотрел через реку. Молодой бык дергался в конвульсиях на мелком месте – голова его оставалась под поверхностью,