Десять вещей, которые мы сделали…. Сара Млиновски

ей новую.

      Папа всегда старался подчеркнуть, как сильно Пенни обо мне заботится. Но если бы это действительно было так, она не потащила бы его через полстраны в Кливленд.

      Ну и ладно. Раз она может уступить, то и я могу.

      – Спасибо, Пенни, – сказала я, и плевать, что мачеха получит новую машину, а мне достанется десятилетняя «Хонда», на которой она ездила еще до свадьбы с папой. Я была счастлива получить любую машину. Даже ярко-желтого цвета, провонявшую дезинфицирующими салфетками. Зато она была чистой.

      Машина! Счет в банке! И мой собственный подвал. Стены которого не примыкают ни к каким другим стенам! В мире не было никого счастливей меня, а маленькое чувство вины… что ж, я постаралась забросить его подальше. Далеко-далеко. В Кливленд.

      – Каждый месяц будешь высылать мне список расходов, чтобы я видел, на что ты тратишь деньги. Да и для тебя это будет полезным опытом. Научишься быть практичной.

      – Список расходов, поняла. Это все? – переминаясь с ноги на ногу, спросила я. – Мы закончили?

      – Закончили.

      Как только папа вышел из комнаты, я открыла ноутбук, чтобы посмотреть, не ответил ли мне Ноа. Не ответил. Понятно, расстроился, что сегодняшний вечер не стал тем самым, но мои новости его обязательно порадуют. Я еще ничего не рассказывала ему ни о Кливленде, ни о переезде к Ви. Хотела сначала все уладить, чтобы он не волновался попусту. Похоже, яблочко от яблони недалеко падает…

      Я покрутилась на стуле в одну, в другую сторону. Трудно поверить, что все это происходит на самом деле. Что папа позволил мне остаться. Он попросил Сюзанн о личной встрече, но Ви сказала ему, что до конца праздников они улетают в Лос-Анджелес и вернутся только ко дню переезда, когда и можно будет побеседовать.

      Я не могла поверить, что отец так легко позволил мне не уезжать в Кливленд. Если бы у меня был ребенок, я бы… нет, понятия не имею, как бы я поступила. Но точно знаю, что ни за что не стала бы разводиться. Не то чтобы я винила папу. Но тем не менее. Когда я выйду замуж, то буду заботиться о своем браке.

      Брак – это навсегда, и неважно, что сделает мой супруг.

Одно «но»

      – Мне нравится валяться овощем на диване, – сказала я Ноа.

      Это было год назад, в субботу, в январе; мы учились в десятом классе. Снаружи стоял такой мороз, что даже дышать было больно. Мы сидели на коричневом замшевом диване в подвале его дома, накрывшись вязаным шерстяным пледом. Я уютно устроилась под рукой Ноа, подложив под щеку его мягкий флисовый свитер. Мы не двигались уже два часа.

      Он играл прядью моих волос.

      – Давай останемся здесь навсегда.

      – Рано или поздно захочется есть, – сказала я.

      – Закажем на дом.

      – Придется встать, чтобы открыть дверь. – Пальцами руки я изобразила шажки.

      – Родители заберут заказ и принесут сюда.

      – А школа? – закрывая глаза, спросила я.

      – Будем учиться дома.

      – Папа наверняка станет гадать, где я.

      – Скажем ему, что мы сбежали и поженились.

      Я рассмеялась.

      – Ты