Десять вещей, которые мы сделали…. Сара Млиновски

ладно… Я была единственной, кто катался по песку и утверждал, что он русалка. И только я просила Дина остановиться, чтобы меня не вырвало в машине (папа не получил видео-доказательств этой пикантной сцены). И все это – шесть дней спустя после того, как я переехала жить к папе, что наверняка только усугубляло ситуацию.

      Отец и Пенни долго совещались за закрытыми дверями и наконец решили, что каждый вечер, включая выходные, мне следует быть дома не позднее десяти часов, чтобы я не впуталась еще в какие-нибудь неприятности. Как будто неприятности случаются только после десяти вечера.

      – Разве ты не понимаешь, как опасно девушке шататься по улицам пьяной? – качая головой, спросил папа. – Я думал, ты умнее.

      – Умнее, – ответила я. – И я понимаю.

      Лежа в постели, я подтянула колени к груди и попыталась исчезнуть. Папин голос был полон разочарования.

      – Эйприл, я не понимаю, почему… Ты не вела себя так, пока жила с матерью. Во всяком случае, очень на это надеюсь.

      – Не вела, – сказала я, и это было правдой. Я всегда вела себя хорошо. Конечно, я уже пробовала алкоголь, буквально несколько глотков. Но в тот поздний вечер на Компо-Бич я впервые напилась в стельку.

      – Тогда почему сейчас?

      Потому что это было весело? Пляж! Винные коктейли! Русалка! И еще я злилась на Ноа (из-за Случая с Корин) и хотела доказать, что могу круто отрываться и без него.

      – Не знаю, – ответила я. – Извини, пап.

      – Пенни считает, ты поступила так, потому что обиделась на маму из-за ее переезда.

      Я покачала головой, так и не сумев придумать ответ на его вопрос.

Почему Люси Майклс заложила нас

      Кто знает? Она всегда была сама по себе, таращилась на всех большими немигающими темно-синими глазами. Наблюдай за ней хоть целый урок – ее веки ни разу не дрогнут. Когда произошел Инцидент, она тоже училась в десятом классе, только вот Люси совсем недавно переехала в Уэстпорт, а я жила здесь с самого рождения.

      Так что заложить нас в свою первую неделю учебы в Хилсдейле не назовешь хорошим способом завести себе друзей.

И снова про Кливленд

      Мы с папой сидели на разных концах нашего замшевого дивана, и он набирал номер «Сюзанн».

      Меня так и подмывало придвинуться поближе, чтобы услышать хоть немного из того, что будет говорить Ви, но я подумала: если услышу весь разговор, у меня может остановиться сердце.

      – Здравствуй, Сюзанн, это Джейк Берман, отец Эйприл. Как дела? – прогрохотал в трубку папа.

      У меня чуть не случился микроинфаркт, хотя я даже не слышала ответа Ви.

      – Отлично, отлично, приятно слышать… – продолжал он. – Да, благодарю. А теперь я бы хотел обсудить переезд Эйприл…

      Тут у меня начали дрожать руки, как будто я выпила очень много кофе. Не в силах остановить дрожь, я решила, что лучше совсем уйти из гостиной, чем выдать себя. Если папа заподозрит, что говорит с Ви, а не с Сюзанн, все будет кончено.

      Я поспешила уйти на кухню и попыталась не слушать.

      – Удобно ли это… – говорил папа.

      Ла-ла-ла.

      – У нее будут деньги на