Три страны света. Николай Некрасов

я… я, вас люблю…

      В самом деле, романические выходки, постоянные угождения, стихи, брак все так вскружило, ей голову, что она почувствовала себя тоже до безумия влюбленною.

      – О, я счастливейший смертный! – восторженно воскликнул мрачный господин.

      Она упросила его подождать еще неделю и собралась домой.

      – Эй, два фунта конфет, самых лучших! – крикнул мрачный господин.

      – Нет, не нужно!

      – Для вашей приятельницы… примите…

      Воротившись домой, белокурая девушка пересказала все своей приятельнице и дала ей конфеты. Любуясь ими, «красавица» наивно спросила:

      – Отчего ты не хочешь скорей согласиться? он тебя так любит! посмотри, какая чудесная корзинка.

      – Какая ты глупая! ну, как он меня обманет? Помнишь Соню? опять пришла к мадаме, а та как ее бранила, прогнала… Говорят, она умерла в больнице…

      – Неужли?

      И обе девушки побледнели.

      – Да, страшно; но ведь он не такой; ты сама говорила, что он готов хоть сейчас обручиться…

      – Говорил-то много; я знаю, что он меня любит… Ну, а как он бедный: что я тогда буду делать?

      – Работать, как теперь.

      – В магазин замужнюю не возьмут, а на дому немного наработаешь с хозяйством.

      – А как бы мы хорошо жили вместе! мадам как бы разозлилась! а рябая! ха, ха, ха!

      И лицо девушки зарделось краской удовольствия; долго она мечтала о счастии жить свободно…

      Воскресенье. Рабочая комната выметена, длинный стол пуст; только две девицы гадают на нем. Другие девицы, принарядившись, вертятся у ворот и любезничают с мастеровыми и лакеями; а предпочитающие покой спят на своих сундуках, которые служат им постелью.

      Белокурая девушка сидит с своей приятельницей на окне магазина, нетерпеливо поджидая, когда пройдет мрачный господин. А между тем над головами их готова разразиться страшная буря.

      Рябая швея, давно наблюдавшая за ними, раз увидела у «красавицы» конфетную бумажку и донесла мадам Беш, что господин Беш дарит «красавице» конфеты. В порыве безграничной ревности мадам Беш кинулась к сундуку «красавицы», взломала могучими своими руками замок – и в ужасе отступила: в сундуке оказалось множество конфет.

      Всплеснув руками, мадам Беш выбежала вон и скоро воротилась, таща к сундуку сонного господина Беша, который только что улегся было в большую, мягкую кровать.

      – Кто купил? а? – грозно спросила она:

      Супруг наивно посмотрел на красивые конфеты, на жену, опять на конфеты и бессмысленно покачал головой.

      – Ага! мой все знает! – вскрикнула мадам Беш, и град, немецких ругательств с примесью чухонских посыпался на глупую голову господина Беша. Взгляд оскорбленной супруги был злобен, движения грозны, голос все повышался…

      А рябая швея побежала в магазин, где сидели наши приятельницы, и с озабоченным видом сказала:

      – Подите-ка! у вас мадам в сундуках шарит!

      Встревоженные девушки кинулись в швейную и увидали страшную картину: разъяренная мадам Беш, покрытая красными пятнами, держала у самого носа господина Беша горсть конфет и, притоптывая ногой, повторяла:

      «Woher,