когда дьякон начал читать Евангелие (тоже неразборчиво), то бабка справа полезла в сумку, начала в ней рыться, потом достала платок и громко засморкалась, а бабка слева с невозмутимо-отстраненным лицом, будто ничего значительного в храме не происходит, начала играться с подсвечником (чуть позже эти бабульки решили вдохновить окружающих своим примером и, с трудом встав секунд за двадцать на колени, стояли с такими лицами, будто установили напряженную прямую связь с Богом)… Меня вечно кто-то отвлекал: то какая-то рядом прихожаночка в летах начнет громко шептать молитву (и, как мне показалось, может из-за раздражения, лицемерно, чтобы остальные видели), то родители начнут воспитывать в «благочестии» своего малолетнего ребенка, строго заставляя выполнять непонятные ему обряды и ежесекундно креститься с поклонами, то кто-то в сотый раз толкнет, пробираясь, видно, со святым благоговением в душе, к иконе. Это отдельная проблема: невероятно мешали шастающие от иконы к иконе целовальники. Вот оно – идолопоклонство в головах, когда духовный уровень определяется количеством обцелованных икон. Икона в сознании многих верующих может и не Бог, но что-то подобное – такой недоидолок, источающий благодатную энергию. Вот и сводится в итоге поход в храм к расцеловыванию икон. А ход службы – это многим и не надо! Зачем все это, ведь духовность – это свечечку поставить и десяток икон облизать… Даже к Таинствам отношение несерьезное, например, исповедь представляет собой массовый конвейер по отпущению грехов. Казалось, что это не священник, а робот в рясе отстраненно и механически читает разрешительную молитву над очередной толпой кающихся… В итоге, не дождавшись окончания богослужения, я ушел, потому что все в соборе было направлено против молитвы и вообще походило на сумасшедшую карикатуру на литургию.
Конечно, можно оправдать ситуацию. Можно сказать, что в храме плохая акустика, и поэтому ничего не слышно, а священники и хор на самом деле активно молятся. Не сомневаюсь, что кто-то из них и молится, но все же общая атмосфера клира – несерьезная. Если бы была серьезная, то давно бы решили проблему акустики с помощью современной аппаратуры… Если бы я был настоятелем собора или простым священником, меня бы очень волновало, чтобы в соборе был поистине молитвенный дух. А тот факт, что за долгие годы никто из священников не постарался это устроить, говорит просто об их несерьезном отношении к своему служению. Фактически, литургия для них превратилась в формальность…
Сам я преподаватель, и уверенно заявляю: любой мой коллега чувствует, когда его слушает аудитория, а когда нет. Он может даже с закрытыми глазами определить это. И точно так же с молитвенным служением священников – любой из них чувствует, молятся ли прихожане вместе с ним на литургии (это слово, кстати, значит «совместное служение»). Меня как преподавателя волнует, чтобы меня слушали, и я сделаю для этого все. И священник, если он хороший, должен волноваться о том, чтобы прихожане максимально вникали в богослужение. Волнует ли кого-то это в соборе?
