Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон. Елена Ровенко

нынче не в почете, и обращаться к ней в таких условиях было бы довольно опрометчиво: подобного ученого могли бы принять за мечтателя, который заперся в «башне из слоновой кости» и изливает свои грезы в лирических стихах или в метафизических «бреднях», что по нынешним меркам почти одно и то же. Во-вторых, потому, что область знания о мире, которую Бергсон отводил метафизике (область человеческого духа), осваивается сейчас (да и, видимо, начиная с последней трети XIX века) именно гуманитарными дисциплинами.

      Приведу несколько высказываний философа. Согласно Бергсону, «…у метафизики имеется определенный объект – это главным образом дух – и особый метод, прежде всего интуиция»[284]. («Nous assignons donc à la métaphy sique un objet limité, principalement l’esprit, et une méthode spéciale, avant tout l’intuition»[285].) «…Прямое усмотрение духом самого себя и есть, в нашем понимании, главная функция интуиции»[286]. («cette vision directe de l’esprit par l’esprit est la fonction principale de l’intuition, telle que nous la comprenons»[287]). «интуиция есть то, чем постигается дух, длительность, чистое изменение. Поскольку собственной ее областью является дух, она стремится уловить в вещах, даже материальных, их причастность к духовности, – мы сказали бы – к божеству, если бы не знали, сколько всего человеческого примешивается еще к нашему сознанию, пусть даже очищенному и одухотворенному»[288]. («L’intuition est ce qui atteint l’esprit, la durée, le changement pur. Son domaine propre étant l’esprit, elle voudrait saisir dans les choses, même matérielles, leur participation à la spiritualité, – nous dirions à la divinité, si nous ne savions tout ce qui se mêle encore d’humain à notre conscience, même épurée et spiritualisée»[289].)

      Поэтому совершенно понятно стремление В. Пивоева и с. шрёдера актуализовать бергсоновское учение в современных гносеологических условиях: «…сегодня идеи Бергсона, как никогда прежде, оказались важным источником, стимулирующим дальнейшее развитие философской мысли… в расширении наших возможностей осмысления мира. они очень созвучны тому, чем занимались российские мыслители в начале XX века, и современным философским поискам в сфере методологии гуманитарного знания»[290]. Понятно и то, что, в попытке названной актуализации, ученые совершают неявную подмену понятий, приписывая Бергсону ту позицию относительно гуманитарного знания, которой он на самом деле придерживался относительно метафизики. «Бергсон защищал интересы именно гуманитарных наук, – пишут они, – показывая, что методы механицизма, приемлемые в естествознании, плохо помогают понимать динамику жизненных и духовных явлений, которые исследуются гуманитарными науками»[291]. В дополнение и для разнообразия цитируемых источников стоит привести мнение Т. Кузьминой. «А. Бергсон утверждает, – говорит она, – что возникновение и развитие таких наук, как биология, антропология, этнография, психология, социология, то есть „наук о живом“, предметом которых является вечно изменяющаяся, подвижная реальность, которая в силу этого не может быть выражена никакой „математической формулой“, ставит и перед философией, и перед наукой новые задачи – овладеть этой реальностью, что неизбежно предполагает прежде всего

284

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 105.

285

Bergson H. Introduction (deuxième partie). P. 26. «интуиция… обращена к духу», – говорил сам философ (см.: Bergson H. écrits et paroles. tome second. P. 489).

286

Бергсон А. Введение. Часть вторая. с. 111.

287

Bergson H. Introduction (deuxième partie). P. 31.

288

Бергсон А. Введение. Часть вторая. с. 101–102.

289

Bergson H. Introduction (deuxième partie). P. 23.

290

Пивоев В. М., Шрёдер С. А. Бергсон и проблемы методологии гуманитарного знания. с. 3; курсив мой. – Е. Р.

291

Пивоев В. М., Шрёдер С. А. Бергсон и проблемы методологии гуманитарного знания. С. 4.