Утешительная партия игры в петанк. Анна Гавальда

«Ну давай же! Поехали!» это «Казел!», «Дай проехать, кретин!», это «Мудак!», а еще «Cheveli zadam». (Ну и что-то еще в том же духе…)

      Шарль рассеянно повторял про себя «урок», загипнотизированный растянувшимися на многие километры одинаковыми панельными многоэтажками. Еще когда он был студентом и впервые попал в Восточную Европу, они произвели на него неизгладимое впечатление. Словно все худшее с наших окраин, наши самые чудовищные ашелемы[43] разрастались здесь с невероятной скоростью,

      А как же русская архитектура?.. Да, Русская Архитектура, ведь была же она когда-то.

      Вспомнил монографию Леонидова, которую ему подарил Жак Мадлен…

      Всем известная история… Все красивое уничтожили, потому что красивое, а значит, буржуазное, потом народ запихнули в… вот в это… а в то красивое, что уцелело, поселилась номенклатура.

      Да, знаем. И вообще, не к лицу разглагольствовать об убожестве, сидя на кожаном сиденье в салоне мерседеса с климат-контролем, где градусов на двадцать теплее, чем в их подъездах.

      Что скажешь, Баланда?

      Да, но все-таки…

      Давай, давай… Cheveli zadam.

***

      Пока в ванне набиралась вода, позвонил в парижский офис, сообщил новости дня Филиппу, главному своему партнеру по данному проекту. Узнал, что его ожидают мейлы, на которые нужно ответить срочно. И еще ему надо позвонить в проектное бюро.

      – Зачем?

      – Ну… Из-за этой истории со вторым слоем… Ты чего смеешься? – забеспокоились на том конце провода.

      – Прости. Это нервное.

      Разговор перешел на другие проекты, стройки, сметы, проценты, проблемы, постановления, сплетни в их окружении, и под самый конец Филипп объявил ему, что Сингапур у них увел Марескен со своей шайкой.

      Вот как?

      Он уж и не знал, огорчаться или радоваться.

      Сингапур… десять тысяч километров, семь часов разницы…

      Внезапно, в одну секунду, вспомнил, что смертельно устал, что не высыпался… вот уже месяцы, годы, и что сейчас перельется ванна.

      Выключив воду, вернулся в комнату, нашел розетки для своих многочисленных «зарядников», бросил пиджак поперек кровати, расстегнул несколько пуговиц на рубашке, присел на корточки, помедлил в нерешительности перед холодным светом распахнутого минибара, потом вернулся к кровати и сел возле своего пиджака.

      Вынул ежедневник.

      Как будто заинтересовался завтрашними встречами.

      Как будто ненароком перелистал.

      Как будто машинально. Просто так. Из удовольствия вдали от дома потеребить в руках что-то свое, родное.

      А потом, надо же…

      Наткнулся на телефон Алексиса Ле Мена.

      Вот так так…

      Сотовый лежал на ночном столике.

      Посмотрел на него.

      Едва успел набрать код Франции и две первые цифры номера, как предательски прихватило жи… Бросил телефон и ринулся в туалет.

      Подняв голову, наткнулся на свое отражение в зеркале.

      Брюки на полу, икры бледные, колени острые, рубашка расхристанна, лицо напряженное, взгляд несчастный.

      Старик,

43

HLM – социальное жилье во Франции.