Саломея, или Приключения, почерпнутые из моря житейского. Александр Вельтман

какое, дескать, для барыни лекарство нужно? Глупа только, где ей сказать! Ну, да не велика беда попробовать.

      – Уж кстати бы и я полечилась, Степанида Ильинишна.

      – Пожалуй, матушка, убытку мне от этого не будет.

      – Так пришлите мне сказать, как будут магнитизировать.

      – Изволь, пришлю.

      Степанида Ильинишна в самом деле послала Сидора искать по Москве иностранного доктора, что магнитизирует. Сидор тотчас же отыскал иностранного доктора, что мозоли сводит.

      – Здравствуйте, батюшка, – сказала Степанида Ильинишна. – Эй, Дунька… Вот, намагнитизируйте, пожалуйста, девчонку да расспросите у ней, чем лечить от бока? у меня бок болит… Вот она.

      Дунька явилась, стала в дверях и смотрела исподлобья на мозольного мастера, не понимая, зачем ее представляют ему.

      – Вот она, сделайте одолжение; а я уж уйду, не могу смотреть… извините!

      Степанида Ильинишна вышла, а мозольный мастер показал Дуньке стул, помог ей разуться. Дунька не смела противиться.

      Кончив операцию, в ожидании вознаграждения он походил по комнате, кашлянул несколько раз. Степанида Ильинишна со страхом взглянула в двери.

      – Что, уж кончено?

      – Ага! – отвечал доктор по части мозолей.

      – Что ж, какое же лекарство-то мне предпишете?

      Он подал ей скляночку и сказал по-немецки, жидовским наречием, что она увидит на опыте, как хорошо это лекарство сгоняет мозоли.

      – Как же, батюшка, принять это или намазывать? – спросила Степанида Ильинишна, подавая в вознаграждение десятирублевую ассигнацию.

      Вместо ответа оператор поклонился и вышел.

      – Что ж это он не сказал мне, что надо делать с этим? да уж верно намазывать… это мазь. Дунька! расскажи мне, что он с тобой тут делал? Да, смотри, говори сущую правду.

      – Да бог его знает, сударыня, посадил на стул, велел разуться, да чем-то помазал пальцы.

      – Только? Что ж ты, заснула?

      – Никак нет, сударыня.

      – Коли не спала, так что ж он тебя спрашивал?

      – А бог его знает! он ничего не спрашивал.

      – Врешь, дура; сама не помнишь, верно спала.

      – Ей-богу нет-с!

      – Врешь, глупая; ведь он тебя магнитизировал. Дунька, не понимая, молчала.

      – То-то, заставишь дуру что делать, сам не рад! Что ж, намазывать этим или принять?

      – Да вот он этим, кажется, и мазал.

      – Попробую; беды, чай, не будет, – сказала Степанида Ильинишна и Дуньке же велела растирать мазью бок.

      Оказалось, что мазь лучше действовала от боли в боку, нежели от мозолей; у Дуньки разболелись ноги, так что она ступить не могла; а у Степаниды Ильинишны на другой же день боку стало гораздо лучше. Она решилась всегда лечиться магнитизированием и вспоминала об обещании, данном Арине Ивановне. Арина Ивановна страдала головной болью; и от головной боли мазь помогла, только волосы полезли страшным образом.

      – Нет, уж, матушка, Степанида Ильинишна, покорно