Предрассветная лихорадка. Петер Гардош

* *

      Мой отец немного окреп. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы они вместе с Гарри отважились выбраться в городок. Обитатели реабилитационных центров в Швеции получали карманные деньги – по пять крон в неделю. В Лербру было две кондитерские, в одной из которых стояли такие же мраморные столики, как в довоенной Венгрии. С Кристин, пухленькой парикмахершей, им удалось познакомиться прямо на улице, так что за круглый мраморный столик они уселись втроем. Юная шведка церемонно, вилочкой, ела шарлотку, а ее кавалеры заказали себе минералки. Разговаривали по-немецки, потому что с напевным шведским наречием наши венгры еще только знакомились.

      Золотистый пушок под носом Кристин был обсыпан сахарной пудрой.

      – Вы отличные парни. Где вы родились?

      Мой отец с гордостью выпятил грудь.

      – Хайдунанаш, – изрек он, как будто волшебное слово.

      – А я из Шайосентпетери, – сказал Гарри.

      Кристин попыталась совершить невозможное. И повторила услышанное. Но получилось нечто булькающее и бессмысленное: Гайдю… нана. Шаю… синт… питер…

      Они рассмеялись. Кристин вернулась к яблочному пирогу. Наступила пауза, короткая, но достаточная для того, чтобы составить план гусарской атаки. В подобных делах Гарри был мастак.

      – Что сказал Адам Еве во время их первой встречи? – задал он вопрос.

      Кристин, забыв про пирог, нахмурила лоб, пытаясь разгадать загадку. Гарри, немного повременив, поднялся. И пояснил жестом, что он теперь голый.

      – Сударыня, отойдите подальше, а то мне не видно, где эта штука кончается! – И показал рукой на ширинку.

      Кристин сначала не поняла, но потом покраснела. Мой отец смущенно схватил стакан и глотнул минералки.

      А Гарри было не удержать.

      – Есть другой анекдот. Госпожа спрашивает у новой горничной: “У вас все в порядке с рекомендациями?” Горничная кивает: “Да, ваша милость, все были мной довольны” – “Вы готовить умеете?” Горничная кивает. “Детей любите?” Горничная кивает: “Люблю. Но барину все же лучше не забывать о предосторожности”.

      Кристин прыснула со смеху. А Гарри поймал ее руку и жарко поцеловал. Кристин хотела освободить руку, но тот держал ее крепко, и она предпочла не сопротивляться. Мой отец отвернулся. И опять глотнул минералки.

      Кристин оправила юбку и поднялась.

      – Мне нужно выйти. – И чинно двинулась между столиками.

      Гарри тотчас перешел на венгерский:

      – Она тут рядом живет. На третьей улице.

      – Откуда ты знаешь?

      – Сама сказала. Не слышал?

      – А ты ей понравился.

      – Ты тоже.

      Мой отец пристально посмотрел на Гарри:

      – Меня это не волнует.

      – Ты сто лет не сидел в кафе. Сто лет не видел женского тела.

      – Ты это к чему?

      – Лагерь кончился, мы свободны. Пора возвращаться к жизни!

      Кристин, покачивая