Пленник железной горы. Генри Лайон Олди

родился. Ну, не сейчас, а раньше. Так у меня один старший брат, а так было бы два…» Один раз не в счет. А тетя Сабия мерцает. То светится, то нет. Говорит светлое, а сама темная. Короче, не моя мама.

      Трудно с ней детям будет.

      – Вы дочку стряпать обу́чите, – сказал я. Очень хотелось, чтобы тетя Сабия снова заулыбалась. Понравилась она мне. – Колбас наделаете, сметаны, щавеля заквасите. А сын вас защитит, если беда. Он подрастет, его в Кузню свозят, за доспехом. Враги от страха в штаны… Ну, испугаются сильно! Хотите, я его в Кузню отвезу?

      – Сейчас? Давай завтра, хорошо?

      Улыбается. Это я молодец.

      – Завтра, тетя Сабия, меня в Кузню повезут. А когда вашему сыну срок придет, – удачно я ввернул про срок, по-взрослому, – я уже вырасту. Приеду за ним, скажу…

      «Иди за мной, – вспомнил я слова Мюльдюна. – Всё, пора.» Нет, это грубо. Парень, небось, испугается насмерть, если я так объявлюсь, с бухты-барахты. Я Мюльдюна не испугался – говорю же, не испугался! – потому что он мне брат. А сыну тети Сабии я не брат. Надо иначе, с пониманием…

      – Скажу: не бойся. У тебя брата нет, только сестра. Я тебе братом буду. И в Кузню отвезу, и вообще. Если беда, спасу. Сестру тоже спасем, вдвоем легче. А что? Обычное дело.

      Вот, опять она плачет. И светится – аж смотреть больно.

      – Ешь колбасу, – говорит. – Любишь колбаску?

      Песня третья

      Доставайте из погребов,

      Подымайте на белый свет

      Грозное оружье боев,

      Грозную стальную броню!

      С древних лет я оружье ковал,

      Для мести ожесточал,

      Великими чарами заколдовал,

      Так и рвется на битву оно…

«Нюргун Боотур Стремительный»

      1. Мы едем в Кузню

      Едем пятый день.

      Мюльдюн все время молчит. Если я о чем-то спрашиваю, отвечает: «да», «нет» и «угу». Если этих слов не хватает – вообще не отвечает. На привалах оттаивает, делается настоящим балагуром:

      – Костер разведи!

      – Воды принеси!

      – Садись есть.

      – Ложись спать.

      – Вставай!

      И наконец:

      – Сегодня на месте будем.

      Я и не думал, что так обрадуюсь. Боязно? Конечно, боязно! Только я уже устал бояться. Страх плечи надавил, я его и скинул.

      Лошадей нам дал дядя Сарын. Мой жеребчик, пегий коротышка, послушно следует за вороным здоровилой Мюльдюна. Цок-цок, будто на привязи. Понукать пегого не требуется, остается лишь глазеть по сторонам. Я и глазею – а что прикажете? Головой туда-сюда верчу. Вчера я спросил Мюльдюна, почему мы на облаке прямо в Кузню не полетели? Быстрее же, на облаке-то! «Да», «нет» и «угу» тут не годились, вот брат и промолчал.

      Я ему ответ подсказал:

      – Ты мне Средний мир хотел показать, да?

      – Угу.

      Поговорили.

      Когда мы из поселка выехали, я всё различия высматривал. Должна же ихняя земля от наших небес чем-то