Юный служитель. Джеймс Мэтью Барри

Джин лбом, но это была не Джин, это была Маргарет.

      – Матушка, – сказал он в тревоге, – Что Вы здесь делаете?

      – Всего лишь убираю чердак, Гэвин.

      – Да, но Вам слишком холодно. Неужели Джин… Джин заставила Вас подняться сюда?

      – Джин? Она знает своё место лучше.

      Гэвин отвёл Маргарет в гостиную, но его уверенность в чердаке исчезла. Он снова поднялся по лестнице, вытащил плащ из укрытия и отнес в сад. И снова едва не столкнулся с Джин в вестибюле, но, услышав его приближение, служанка поспешно убежала, что ему показалось весьма подозрительным.

      В саду он вырыл яму и закопал там плащ, но и теперь он не закончил с ним. Он рано проснулся от скрежета в саду, и первой его мыслью было «Джин!» Но, глядя в окно, он увидел, что воскреситель был собакой, державшей в зубах плащ.

      Утром Гэвин покинул особняк, незаметно неся свёрток из коричневой бумаги. Он направился к холму и, бросив туда свёрток, поспешно удалился. Тем не менее по пути домой его схватил Д. Фиттис, который вырубал нытиков. Фиттис увидел, как упал свёрток, и, побежав за Гэвином, вернул его ему. Гэвин поблагодарил Д. Фиттиса, а затем мрачно сел на дамбу кладбища. Спустя полчаса он бросил свёрток в сад Тиллилосса.

      Вечером у Маргарет были для него новости, полученные от Джин.

      – Ты помнишь, Гэвин, что египтянка, о которой все говорят, носила длинный плащ? Что ж, не поверите, но плащ принадлежал капитану Холливеллу, и она взяла его из особняка, когда сбежала. Предполагается, что она вывернула его наизнанку. Он не обнаружил пропажи, пока не покинул Трамс.

      – Матушка, возможно ли это? – спросил Гэвин.

      – Об этом сообщил полицейский Юдолевый. Похоже, ему было приказано незаметно найти плащ и взять под стражу любого, у кого он был обнаружен.

      – Нашли?

      – Нет.

      Священник вышел из гостиной, так скрыть волнения на лице. Что теперь делать? Плащ лежал в саду каменщика Бакстера, и поэтому Бакстер, по всей вероятности, находился в пределах двадцати четырех часов от тюрьмы Тиллидрума.

      – Мистер Дишарт когда-нибудь носил шляпу ночью? – спросила Феми Уилки спустя три часа Сэма Фэйрвезера.

      – Нет-нет, он очень бережёт свою шляпу – ответил Сэм, – И, как завершающую деталь.

      – Значит, это не он мог быть, я встретила его на задворках Тиллилоса, – сказала Феми, – хотя, как и он, это был он. Он вернулся, когда увидел меня.

      Пока Феми рассказывала свою историю в тенаментах, Мейсон Бакстер, стоя у окна, выходившего в его сад, кричал: «Что это у меня во дворе?» Ответа не последовало, и Бакстер закрыл окно, под впечатлением, что разговаривал с кошкой. Мужчина в кепке вышел из угла, где сидел на корточках, и украдкой нащупал что-то среди капусты и гороховых палочек. Однако его больше не было, и постепенно он удалился с пустыми руками.

      – Плащ египтянки найден, – сказала Маргарет Гэвину на другой день, – Мейсон Бакстер нашёл его вчера днём.

      – В его