Танец тени и света. Анна Кузьмина

сёстрам, или как ту, чьё рождение благословила богиня. Поэтому меня обучали и тому, и другому одновременно.

      Я остановилась посреди подъема, всё ещё ощущая напряжение в мышцах, а в голове подобно вспышке молнии пронеся образ лунного цветка на моей подушке. На время танца я позабыла о нем и Тени, но теперь, в тишине, страх снова охватил меня. Слезы навернулись на глаза, но я не могла позволить себе упасть. Я продолжала подниматься, хотя сердце бешено колотилось, как будто Тень уже рядом, в каждом порыве ветра, в каждом шорохе листьев. С каждым шагом меня всё сильнее терзала мысль, что я, возможно, не выберусь отсюда живой.

      Воспоминания о прошлом, как и тогда, когда я была еще ребенком, полной надежд и страхов, заполонили мой разум. С детства я ходила в храм, обучалась у жриц. Моей матери там уже не было, говорили, что она отправилась на юг в один из храмов Светлой богини. По утрам меня обучали как жрицу – посвящали в таинства и обряды. Я даже немного могла управлять водой и чувствовать источник света богини. Меня обучали молитвам и ритуальным танцам. Мне открыли врата храмовой библиотеки. Но эти знания и обряды теперь не защитят меня от Тени.

      По вечерам меня воспитывали как Фиарину – меня учили истории, письменам, языкам соседних народов. Я знала, с кем мы начали торговать, с кем воевали, изучала родословные правящих домов соседей. Меня обучали изысканным манерам, брали на приёмы и церемонии – я должна была быть достойной дочерью правителя. Но чем старше я становилась, тем мучительнее звучал один вопрос: кто я?

      Отец надеялся, что, когда подойдёт пора созревания, храм примет меня, и я пройду ритуал посвящения. Я тоже ждала этого. Стать жрицей значило обрести целостность, стать полноценной служительницей богини, обрести свое место в мире. Жрицы не выходили замуж, не клялись в любви – они принадлежали богине. Им позволено было иметь детей и близких, но сердце их всегда оставалось с богиней. Мне казалось, это путь, к которому я была рождена.

      Но возраст прошёл – и меня не забрали.

      Я не знала почему. Никто не знал. Словно сама богиня отвернулась от меня, оставив меж двух жизней: ни в храме, ни при дворе.

      Ночной воздух обволакивал меня, липкий, ароматный и тягучий. И несмотря на то что наверху всегда было прохладно и гулял свежий ветер, на коже выступила испарина, то ли от напряжения, то ли от страха. Пальцы соскальзывали с перил. Я дрожала, и не понимала – от слабости или оттого, что слишком долго держалась, слишком долго терпела. Здесь уже не было крепких ветвей – только узкая лестница, теряющаяся в листве. Слишком высокая, чтобы кричать, слишком хрупкая, чтобы падать. Детей сюда не пускали. Даже взрослые не всегда поднимались – не все доходили до конца.

      А я поднималась. Потому что назад пути нет. Потому что за спиной могла быть Тень. Потому что если я сейчас остановлюсь – не смогу заставить себя снова сделать шаг.

      Отец уговорил жриц брать меня на ритуалы, на праздничные танцы и песнопения. Жрицы, что воспитывали меня, согласились – но с условиями. Без силы богини я не могла надевать их торжественные платья. Даже в обычные