Семь нот до небес. Антон Мамонов

матери не на шутку встревожили Германа. Например, она могла неожиданно впасть в истерику, сопровождавшуюся громким хохотом или плачем, или начать ни с того ни с сего рвать на себе волосы, или с яростью бить в доме посуду… И это было далеко не всё, что она могла делать, находясь в алкогольном угаре. Жить с ней стало небезопасно не только для мужа, но и сына, которому доставалось больше всего. Иногда, спасаясь от матери, он убегал из дома, лишь бы только не быть свидетелем безумия, и также часто закрывался у себя в комнате, заткнув уши, не зная, как помочь близкому человеку.

      Безумные выходки Ларисы, несчастной, психически неуравновешенной и больной женщины, однажды вывели из себя Николая, который уже сам начинал понемногу сходить с ума, и всё чаще испытывал провалы в памяти. После очередной ссоры, вспыхнувшей между супругами, он вышел из дома в сгустившиеся сумерки, громко хлопнув дверью. В тот момент он и не подозревал, что ему не суждено было вернуться… Произошли события, которые самым печальным образом отразились на его дальнейшей судьбе.

      Проснувшись рано утром на скамейке в парке, Николай пытался отчаянно вспомнить, кто он, и каким ветром его сюда занесло. Так и не выяснив, он с потерянным видом наугад пошёл по дороге, которую ещё вчера тот знал. Она должна была привести его к дому, но случилось нечто очень странное. Николай, словно находясь в тумане, сам не заметил, как прошёл мимо него. Мало того, что он заблудился, так ещё и забыл: куда шёл и зачем.

      «Где я? – подумал он, в страхе озираясь по сторонам. – И как я здесь оказался? Я же только что был в парке и собирался… идти домой? Кстати, а где мой дом? Или я бездомный? Ничего не понимаю…».

      Неожиданно его внимание привлёк истошный женский крик, раздавшийся откуда-то из-за спины. Он обернулся и, внимательно приглядевшись, увидел перед собой небольшой и очень красивый двухэтажный дом – его хозяин был явно человеком состоятельным и респектабельным. Он приблизился к забору, внимательно осмотрелся и прислушался. Всё утихло. Снова прислушался и… Вдруг раздался звук бьющегося стекла, а затем снова крик, принадлежавший уже ребёнку.

      Нетрудно было догадаться, что в доме творилось что-то неладное – об этом говорили не только странные звуки, крики, но и взломанный замок на входной двери, которая была слегка приоткрыта. Недолго думая, Николай осторожно вошёл внутрь…

      То, что он увидел, лишило его дара речи. Прямо перед ним лежала женщина, видимо упавшая с лестницы и потерявшая сознание. На её бледном как полотно лице были видны многочисленные кровоподтёки и царапины – последствия не только страшного падения, но и ударов чьей-то тяжёлой руки. Едва Николай приблизился к ней, с трудом пробираясь сквозь беспорядок, оставленный кем-то, кто проник в дом, скорее всего, грабителями, как услышал громкий плач ребёнка, по всей видимости, девочки, запертой в комнате наверху. Она безуспешно пыталась выбраться из неё, колотя по двери руками и ногами, и тонким голоском звала: «Мама! Мама!»

      – Да что здесь, в конце концов, происходит?! – растерянно произнёс