Да здравствует жизнь!. Софи Жомен

5

      Бинго! Ана притащила круассаны! И не какие-нибудь, а те, которые заняли первое место на конкурсе лучшей выпечки в О-де-Франс.

      Она плохо выглядит – хуже, чем в предыдущие несколько раз, когда выпивала лишнего, и тут-то я понимаю, что они с мужем не очень счастливы. Мы слышим, как она кричит на него по телефону. Трое моих коллег прикидываются глухими, кое-кто из них даже вставляет в уши наушники. После этого телефонного разговора я, постучав, заглядываю к Ане в кабинет и замечаю, что глаза у нее покраснели. Она плакала. Такое с ней впервые.

      Мы заканчиваем рабочий день, ни разу не столкнувшись, она даже не выходит в туалет. Перед уходом я отправляю ей мейл: «Если вам что-нибудь понадобится, звоните».

      По дороге домой я останавливаюсь у булочной, чтобы купить хлеба. Но как только я захожу внутрь, мне звонит Ана.

      – Алло?

      Мне отвечает рыдающий голос:

      – Он меня бросил. Бросил ради девчонки младше него на двадцать пять лет. Он ей в отцы годится! Сказал, что она «не так занята»! «Не так занята», вы такое слышали? Я всю жизнь положила на наше комфортное будущее, а он бросает меня ради вертихвостки, у которой и в мыслях нет вообще что-нибудь создавать! Ей нужен только его бумажник!

      Для меня это слишком неожиданно, и я не знаю, что сказать, кроме банального «сочувствую вам».

      – Вы можете ко мне приехать? Я не могу оставаться одна.

      – К вам домой?

      – Вы знаете мой адрес, жду вас.

      Звучат гудки, она отключается.

      Когда я вхожу в квартиру, у меня, наверное, очень странное выражение лица, потому что Элиотт, вольготно развалившийся на диване, сразу это замечает.

      – Ану только что бросил муж; она хочет, чтобы я приехала ее утешить.

      – Вот это да… и ты поедешь?

      Я пожимаю плечами.

      – Если хочешь побыть сердобольным сенбернаром, давай. А я закажу пиццу.

      – Ты – само совершенство! – говорю я, целуя его.

      – Я знаю, – отвечает он со всей скромностью.

      Я приезжаю к Ане в фешенебельный пригород Амьена и нахожу ее в ужасном состоянии. Мне кажется, что я никогда ее такой не видела. Она столько плакала, что под глазами у нее набухли целые мешки, помада размазалась по щекам, а всклокоченные волосы топорщатся, как у дикобраза. И она пьет. Снова. От тоски.

      И тогда до меня доходит, что каждый раз, когда она позволяла себе выпить лишнего, она просто пыталась забыть ситуацию, в которой находилась уже давно.

      – Ана, все наладится.

      Душераздирающий крик:

      – Не-е-е-ет! Дети разъехались, у них своя жизнь, а теперь и он меня бросает! Он негодяй, понимаете? Негодяй!

      Даже ее голос изменился до неузнаваемости: он тягучий и пьяный.

      Она хватает уже наполовину пустой стакан виски и подносит к губам.

      – В любом случае он со своим засохшим огрызком не сможет удовлетворить эту сучку… Придется принимать виагру, он уже давно не способен трахаться!

      Ладно…

      И вот она выпаливает эти слова, которые обыкновенно говорят те, кто оскорблен и вдребезги пьян. Я чувствую, что впереди меня ждут