Руфь. Элизабет Гаскелл

которого он рисковал жизнью, – подумала Руфь. – Если бы я все рассказала, понял бы, что сделать больше просто не получилось».

      В этот миг мистера Беллингема посетила блестящая идея.

      – И все же позволю себе дать вам еще одно маленькое поручение – если, конечно, оно не займет слишком много времени и не потребует особых усилий. Миссис Мейсон живет в Хейнидж-плейс, не так ли? Когда-то, в давние времена, этот дом принадлежал предкам моей матушки и во время ремонта она водила меня туда. Над одним из каминов на панели была изображена сцена охоты, участники которой – наши родственники. Я вот подумал купить эту картину, если она сохранилась. Не могли бы вы это узнать и в следующее воскресенье мне сказать?

      – Конечно, сэр, непременно, – заверила Руфь, радуясь возможности исполнить просьбу и тем самым загладить воображаемую вину. – Сразу, как только вернусь домой, посмотрю, а потом попрошу миссис Мейсон написать вам.

      – Благодарю, – ответил слегка разочарованный мистер Беллингем. – Полагаю, однако, что не стоит беспокоить миссис Мейсон из-за такого пустяка. Видите ли, меня это скомпрометирует, поскольку я пока не совсем уверен, что куплю картину. Если сообщите, на месте ли она, то немного подумаю и в случае необходимости сам свяжусь с хозяйкой.

      – Очень хорошо, сэр. Обязательно выясню, – пообещала Руфь, и на этом встреча закончилась.

      Прежде чем наступило следующее воскресенье, миссис Вуд увезла больную дочь домой, в далекие края, чтобы она восстановила силы в родных стенах. Из окна второго этажа Руфь смотрела вслед экипажу, пока он не скрылся за поворотом, после чего с протяжным печальным вздохом вернулась в мастерскую, отныне лишенную спокойного, разумного предупреждающего голоса и мудрой заботы.

      Глава 3

      Воскресенье в доме миссис Мейсон

      В следующее воскресенье мистер Беллингем опять пришел на дневную службу в церковь Святого Николая. Хотя его появление в жизни Руфи сыграло значительно более важную роль, чем ее появление в жизни джентльмена, он думал о ней намного чаще, чем она о нем. Произведенное девушкой впечатление озадачило мистера Беллингема, хотя, как правило, он не был склонен анализировать собственные чувства, а просто наслаждался новыми яркими эмоциями, как это свойственно молодости.

      Джентльмен был значительно старше Руфи, однако все же весьма молод: ему едва исполнилось двадцать три года. Как часто случается, то, что он был единственным ребенком в богатой и знатной семье, послужило причиной развития черт характера, которые формируются по мере взросления.

      Воспитывая сына одна (отец рано умер), матушка то баловала его, то из-за излишней тревоги держала в чрезмерной строгости. Сосредоточенность на любимом сыне нередко выражалась в потворстве прихотям, что не могло не сказаться на формировании повышенного самолюбия.

      Молодой человек унаследовал от отца относительно небольшое состояние.