Борей. Книга 2. Граф. Владимир Алексеевич Бабушкин

о человеке нужно судить не по происхождению, лишь о предках можно сказать, глядя на потомка. Я же просто хочу показать эти шедевры и продемонстрировать преимущество данного вида орудия убийства, если позволите?

      – Твои слова, повар, попахивают крамолой. Твой удел, старик, варить похлебку и глотать свои сабли, а благородство и происхождение – это тема не для твоего ума. А эти твои клинки очень похожи на оружие диких кочевников, что и не удивительно, – опять начал бузить Пьер.

      – А я бы с удовольствием посмотрел на демонстрацию возможностей неизвестного оружия, – слова Антуана снова подтвердили мою догадку о воинских пристрастиях юноши.

      – Господа, давайте не будем ссориться и прекратим этот фарс. – Жак попытался сгладить конфликт.

      – Пусть покажет, как ими можно дрова рубить, – захохотал Пьер, увидев Вивьена, волокущего за собой четыре довольно толстых заостренных палки.

      Все шесты встали по четырем сторонам. Они оказались кривоватые и немного короче утренних, но все они были в пределах человеческого роста. Для наглядности я надел на верхушки три опустевших кувшина и одну глиняную кружку. Все присутствующие на поляне с интересом наблюдали за моими действиями. Антуан как-то внешне подобрался, видимо догадавшись о моей задумке. Встав спиной к зрителям, я опустил клинки вдоль тела, крутанул шеей, качнул плечами и начал фланкировку. Пару раз, выполнив обратную двойную «дюжину» и затем тройную мельницу, я переключился на рубку. За скорость и точность при выполнении этого упражнения я в свое время получил высший балл на соревнованиях. Быстро отработав прием, я замер, стоя на одном колене лицом к зрителям. За моей спиной падали в траву кувшины. Пьер, как и Изабель в свое время, повелся на мою фишку.

      – А что по кружке не попал? – икнув, еще не осознавая происходящее, спросил Пьер.

      – Где-то я уже это видела! – сказала Изабель. Подняв камешек с земли, она метко бросила его в замерший бокал. Верхушка предсказуемо качнулась и, увлекая за собой глиняный стакан, рухнула на землю. Финита ля комедия. Вытерев тряпкой лезвия, я протянул сверток Айрин. Девочка восхищенно смотрела на меня своими теперь по-настоящему красивыми голубыми глазами. Ну, просто маленькая фея с перышком.

      – Спасибо, господин Соломон за хороший урок и без крови, а как доходчиво, не правда ли господа? Да и четыре шеста, это я полагаю, не случайный выбор? – засмеялся белокурый Антуан, демонстративно в шутку потерев свою шею.

      – Господа, меньше всего мне бы хотелось ссоры. Вот представьте, что сейчас из-за пьяной бравады кто-то из нас мог бы лишиться жизни. Стоит оно того? Потеряв практически всех своих близких, я стал больше ценить жизнь человека, тем более родственника. А тебе, господин Пьер де Калом, я советую учесть, что есть более простые способы самоубийства, чем оскорбления и грязные предложения моей племяннице. Своим врагам в знак первого предупреждения я обычно отрезаю правое ухо. Ты же, надеюсь, пока хорошо слышишь меня?

      – Фи, как страшно, – с иронией заявил неугомонный пьяный забияка.