Человеческая стая. Ольга Асташенкова

не чувствовала себя странной в девяносто седьмом. Некрасивой – да, неуклюжей – конечно, глуповатой – естественно. Так и называли её одноклассники, используя при этом грубые слова, равнявшие Полю с мелкой беспородной шавкой, изгнанной из стаи голодных псов. Так она себя и ощущала. Но совсем не странной. Хотя именно в конце девяносто седьмого Поля вела необычную жизнь. Двойную. Нет, она ничего не скрывала, ни от кого не пряталась, не строила тайных планов. Но в ней уживались девочка-изгой и девочка-мечтатель. Первая – настоящая, вторая – внутренняя. И мечтательница постепенно занимала почти всё место в Полином сознании. Лишь действительность, безжалостно толкнув, могла прогнать её и вернуть девочку-изгоя. Реальную девочку. Она безуспешно пыталась барахтаться, чтобы не захлебнуться в бесконечном потоке, лившемся на голову. В потоке насмешек. Мечтательница уносилась в фантазии, забывая о действительности всё чаще и чаще. Именно тогда книжный мир стал единственной и крепкой защитой.

      Поля теперь ни с кем не дружила. Разговаривала – и то лишь по необходимости. Избегала находиться рядом с Линой и сторонилась Малюту. А они много общались, что удваивало влияние популярной компании в классе. Поля мечтала, что, когда она вырастет, вокруг будут те, кто её оценит. Настанет другое время, а люди вернутся к настоящим ценностям.

      Однажды отличница Даша принесла в класс толстенную тетрадь.

      – Заполняйте, – коротко сказала она, передавая её Жене Максимовой. Стало ясно – анкета. Много таких ходило по классу и в конце прошлого учебного года, но теперь это развлечение достигло апогея, особенно среди девчонок. Парням хозяйки анкет давали их заполнять не всегда, а только избранным – это было знаком особого расположения. Но Дашина анкета превзошла все остальные: она содержала сто вопросов на самые разные темы.

      – Очень важно, чтобы все заполнили, – деловито сказала Даша, когда Женька пролистала тетрадь и глаза её удивлённо округлились, – это будет наша с вами память через десять лет.

      Знала ведь Даша, кому отдать, недаром отличница. Женька не осмеёт, не задержит у себя, ещё и распространит по классу. Так и вышло. Пожалуй, с её помощью даже Полину анкету заполнили бы многие. А уж о Дашиной и говорить нечего. Женька ещё и важности напустила: дескать, не простая анкетка, а память на будущее. Подогрела интерес. И побежала тетрадь по седьмому «В». Девчонки шуршали на уроках секретиками – сложенными в треугольник листами, где внутри прятались рисунки, вырезки из журналов, стихи, фото любимых исполнителей или актёров. Пару раз анкету отбирали учителя: математичка Елена Петровна и литераторша Валентина Григорьевна. Но обе после окончания урока возвращали её владелице. То ли потому, что это была Даша, то ли из-за очевидности огромной работы, проделанной и хозяйкой тетради, и заполнявшими её. Никто не чиркал ручкой и не портил предыдущие ответы.

      До Поли анкета дошла последней. Она очень боялась, что ей не предложат её заполнить, но в то же время понимала: всё,