Рождённая для мести: Проклятие Жеводана. Диана Суси

выкрикнул он, но его голос сорвался на хрип.

      Никто не двинулся. Они не могли. Огонь плясал в их глазах, но не мог сжечь их ужас. Они уже не были уверены, что видят реальность – или же кошмар, сотканный из дыма и страха.

      Жюстин встала на ноги, тяжело, медленно. Она ещё ощущала ожоги, ещё чувствовала, как кожа стягивается, как раны пытаются затянуться, но у неё было достаточно сил, чтобы уйти.

      Один из мужчин дрогнул, словно хотел преградить ей путь.

      Она приподняла голову и посмотрела на него.

      Только один взгляд.

      Но он бил сильнее любого удара.

      Мужчина разжал пальцы, и факел упал в грязь. Он не посмел двинуться.

      Жюстин медленно повернулась, её тень вытянулась на земле в свете от костра.

      Она уходила.

      Она не убивала их.

      Пока.

      Священник бросился к людям, истерично размахивая руками.

      – Не дайте ей уйти! Остановите её!

      Но никто не слушал.

      Они выпустили зверя. Теперь он сам решит, когда вернуться.

      Глава 4. Пробуждение зверя

      Жюстин очнулась на сырой лесной подстилке, когда солнце уже клонилось к закату. Тени леса стали длиннее, воздух напитался вечерней прохладой. Сперва она отметила, что боль от ожогов исчезла, словно её никогда не было. Но что-то было иначе. В теле ощущалась новая лёгкость, сила, пульсирующая в каждой мышце. Дыхание стало ровным, размеренным, а сердце билось не тревожно, а мощно, задавая ритм, словно к нему подстроился сам лес. В памяти вспыхнули обрывки воспоминаний: огонь не просто не обжигал – он окутывал её, принимал, словно что-то родное. Языки пламени скользили по коже, но не оставляли следов. В его треске смешивались чужие крики и приглушённый шёпот чего-то, чего она тогда не смогла понять. Она видела, как её руки дрожали, но не ломались, как кожа раскалялась, но не сгорала. А потом – темнота. Она приподнялась на локте: влажная земля прилипала к рукам, но теперь она ощущала её иначе – не просто холодную и липкую, а живую, наполненную теплом, словно пульсирующую под пальцами. Воздух был пряным, густым, но не только от влаги – он нёс в себе дыхание леса, тысяч запахов, которые она никогда раньше не улавливала. Если раньше лес был для неё всего лишь местом сбора трав, то теперь он будто обнимал её, признавал своей. Деревья больше не казались просто деревьями – она чувствовала их живое дыхание, слышала, как ветер пробегает по листве, различала, как влажная земля под ней напитывается ночной влагой.

      Едва она сделала движение, в висках зазвенели воспоминания о пылающем костре, злобном гуле толпы и чьих-то ошарашенных взглядах. Она помнила, как кто-то смотрел прямо на неё – не отводя глаз, не моргая, словно не мог поверить в увиденное.  Кто-то видел, как она шагнула из пламени – но кто? И что теперь этот человек скажет деревне? Сердце тут же тревожно забилось: она выжила. Но как?

      И тут в полумраке послышался шаг, тихий, чуть шаркающий по мягкой подстилке. Жюстин мгновенно напряглась, сжимая руки в кулаки.

      – Спокойно, – раздался знакомый голос. – Это всего-навсего я.

      Из