Белоносочники. Посвящается Витьке Джексону. Бахтик Аширов

репетициях я с интересом наблюдал, как Джаник тоже не терял времени даром. Он, как всегда, успевал везде – уже перезнакомился со всеми, обаял кого надо, и даже уговорил пару-тройку ребят из команды Равшана подготовить с нами наш старый номер – танец под "Звуковой агрессор" группы Кар-Мэн.

      Когда я это услышал, чуть не уронил бутылку с водой.

      – Опять этот танец?.. Серьёзно?.. – пробормотал я себе под нос.

      Я терпеть не мог этот трек. И не из-за музыки – музыка-то качала. Просто… Сергей Огурцов. Не нравился он мне. Был в нём какой-то глянцевый пафос, от которого у меня чесались руки и душа. Он казался мне таким картонным, каким-то сам себе поп-звезда, и от этого всё внутри протестовало.

      Но спорить не стал. Концерт – дело общее, и времени было впритык. К тому же, танец был довольно простой.

      Ребята из команды Равшана схватили его на лету – буквально за пару реп – и отработали с таким драйвом, что я даже невольно проникся. В какой-то момент словил себя на том, что киваю в такт – не "Звуковому агрессору", нет, а их энергии.

      И всё равно… каждый раз, когда включали вступление, я закатывал глаза и думал:

      Вот уж что-что, а фанатом Огурцова я точно никогда не стану.

      Вот он – день генерального прогона.

      Все ходили напряжённые, как перед прыжком в пропасть. Шорохи репетиций, нервные смешки, глухие стоны из-за забытых движений – всё это сливалось в один тяжёлый фон. У кого-то дрожали руки, у кого-то пересохло горло, а у меня – всё сразу. Адреналин гулял по венам, как подземный ток, голова гудела от перегрузки. Горло сжимала невидимая удавка. Хотелось закричать – и тут же провалиться сквозь землю.

      Ледовый дворец был не узнать.

      Вместо льда – сцена в несколько ярусов, затянутая белой тканью, как гигантское облако, на которое обрушился ураган света. Синий, красный, жёлтый – вспышки били по глазам, обжигали, кололи зрачки. Стробоскопы рвали пространство, как судороги под кожей. Для того времени это было невероятно – прямо клип MTV вживую. Космос. Гремучий, необузданный, яростный.

      Мы репетировали в холодном фойе, промерзшем насквозь, будто заброшенный склад. Воздух пах пылью, потом и страхом. Каждый вздох давался тяжело, каждое движение – через ломоту в мышцах. На сцену нас пускали редко, всего на час-два в день. За это короткое время надо было впиться в музыку, врезаться в каждый акцент, почувствовать изгибы сцены ногами, запомнить свет, чтобы не вылететь из прожектора, не оступиться в темноте.

      Вокруг нас сновали другие участники – молодые вокалисты, танцевальные команды.

      Их имён мы не знали, но понимали одно: они здесь не впервые.

      Дорогие костюмы, ленивые уверенные движения, спокойные лица, в которых читалось:

      "Мы уже артисты. А вы – попробуйте выжить."

      А мы…

      Мы были зелёными новичками.

      Но горели так, что, казалось, могли вспыхнуть от одного искры.

      Наши костюмы – тёмные брюки, белые рубашки нараспашку, обтрепанные майки под ними.