Рождение легенды. Арсений Втюрин

мощи, которую она почувствовала в нём.

      Антон невольно улыбнулся и направился к двери вслед за Таиславом.

      Глава 4

      Усталого вида молодой человек лежал у остывающего костра на волчьей шкуре и пытался шаг за шагом восстановить в голове события, произошедшие с ним за последние пару лет, чтобы понять, как из простого поселкового парня он превратился в изгоя и душегубца.

      Новая жизнь началась у Зоремира позапрошлой весной.

      В то утро отец привёл его на берег реки и подтолкнул рукой в спину, направляя в сторону стоящего возле лодок косматого и бородатого вожака охотничьей ватаги Дубыни.

      – Как повелели старцы, я отдаю тебе сына. Забирай! Теперь ты за него будешь перед ними в ответе! – угрюмо произнёс родитель, развернулся и не оглядываясь зашагал вдоль берега.

      Зоремир помнил, как старцы на сходе порешили выгнать его из посёлка, а дабы не сгинул он в лесах и болотах бесследно, отдали в ученики ватажникам. Обещал их вожак из парня дурь всю выбить и охотником хорошим сделать. А уж коли не захочет им подчиниться, то сами судить будут или в лесу одного бросят.

      Понимал юноша, как много дел натворили они с Баженой неправедных, за что теперь обоим расплачиваться придётся, а потому отказаться никак нельзя было, но и уплывать в неведомые земли совсем не хотелось. Ему предстоял по-настоящему первый большой поход, пусть и не воинский, а всего лишь охотничий, но зато без пригляда за ним родичей.

      – Будешь в моей лодке. Садись на дно поближе к корме! – прозвучал не терпящий возражений голос вожака.

      Зоремир подошёл к воде, но то, что он увидел, заставило его в испуге отшатнуться. Перед ним у самого берега покачивалась на лёгких волнах длинная и узкая берестянка – лодка, каркас которой был изготовлен из ветвей деревьев, а борта обшиты берестяными полотнищами. В Новогороде и близлежащих посёлках никто на таких лодках не ходил по реке. Местные жители считали их шутейными, ненадёжными и опасными, а над охотниками, приплывающими на берестянках в город, откровенно насмехались.

      – Не сяду я в неё! – вмиг осипшим голосом произнёс юноша. – Не хочу на реке утопнуть!

      – Меньше болтай глупости, паря! Устраивайся поудобнее и берись сразу за весло. Ты грести хоть умеешь?

      Спокойный и невозмутимый тон Дубыни подействовал на Зоремира.

      Он осторожно ступил одной ногой внутрь лодки, ухватился руками за хлипкие края бортов и, чувствуя, что теряет равновесие, быстро плюхнулся задом на днище из прутьев. Ему даже показалось, это был плетень. Такой же окружал дом отца в посёлке. Проскочившая в голове мысль так рассмешила его, что юноша икнул и тут же хихикнул.

      Один за другим в берестянку погрузились двое подошедших мужиков.

      На берегу ещё оставался вожак. Он помахал рукой кому-то за спиной у Зоремира и громко крикнул:

      – Всё! Отходим! Не отставайте от нас!

      Дубыня быстро разулся, скинув на землю сапоги из грубой кожи со скошенными в сторону пяток короткими голенищами, и бросил их в ближний