Рождение легенды. Арсений Втюрин

Люди тебя знали и уважали? – девка всё никак не отставала от старца со своими расспросами.

      – Наверное, он стыдился меня! В роду воинов не может быть лекарей! – как-то зло и раздражённо выдавил из себя старик.

      – Я не понимаю твоих слов, – Влася передёрнула плечами. – В наших посёлках люди уважительно относятся друг к другу. Рыбаки, охотники, земледельцы – все приносят пользу племени. Дети и старики – не в счёт. Их любят за то, что они просто есть. Это ведь наше прошлое и будущее. О них заботятся. Когда порой бывает голодно, лучшие куски приносят им. Не любят у нас бездельников и обманщиков! Ты и сам знаешь.

      – Правду говоришь, красавица! Но эта правда твоя для маленьких лесных посёлков подходит, где люди на виду живут и друг дружку в лицо знают, – старец тяжело вздохнул и внимательно посмотрел в глаза девке. – А довелось ли тебе побывать когда-нибудь в Холме, видела ли, сколько много в нём народу живёт?

      – Что ты, дед Коваль, я всего лишь два раза с отцом на тот берег в Светлый плавала. На реке до смерти перепугалась волн и качки, а потому зареклась в лодку садиться!

      – Ну, это зря, девонька! В нашей Биармии реки заменяют людям дороги. По воде на лодье или лодке куда хочешь можно добраться. Мир велик. Городов и людей в нём столько, что и представить невозможно!

      – А зачем это надобно? Там меня ведь никто не ждёт. А тут я хоть кому-то нужна.

      – В больших городах парней холостых много, есть из кого выбрать! – улыбнулся Коваль, думая о чём-то своём.

      – Так и девок в городах тоже немало! – по-прежнему упорствовала Влася. – Всех стоящих парней разберут, а мне, опять же, самый плохонький достанется. Потому никуда отсель я не поплыву. Лучше рассказывай про тризну! Что было дальше?

      – Слуги накормили меня, и я даже смог прикорнуть на каком-то низеньком узком топчане у стены дома. Проснулся от топота ног и криков. Люди выходили во двор. Подошёл отец и взмахом руки приказал идти за ним. Во дворе я увидел, что солнце уже начало прятаться за верхушки деревьев. Приближался вечер. Вслед за толпой, не сказав друг другу ни слова, мы дошли до берега реки. Отец подвёл меня к группе людей, в центре которой стоял старший брат отца. Он поднял вверх руку, заставляя замолчать собравшийся народ, и начал громко говорить о жизни усопшего, его подвигах на войне, храбрости и мужестве.

      Старец замолчал, теребя сухими длинными пальцами редкую седую бороду.

      – Чего остановился? Продолжай! – девичьи пальцы затеребили плечо задумавшегося старика.

      – Ты знаешь, – на лице его застыло удивление, – а я не помню тех слов о моём деде. Пытаюсь вспомнить и не могу. Я тогда с ужасом смотрел на огромную краду, похожую на низкий сруб дома с продухами меж брёвен, прислонённую к ней лестницу и лежащего наверху старика. С того места, где я стоял, виднелось только бледное лицо и заострённый нос. Для меня он казался совсем чужим человеком. Как и мой отец.

      – А мать, куда подевалась твоя мать? – встрепенулась девка.

      – После того как меня