Предназначение. Борис Геннадьевич Цеханович

Главное и они вооружились карабинами погибших и чувствовалось, что оружие теперь ни за что не отдадут.

      За последующие тридцать минут мы сумели пройти городом около километра, ожидая вот-вот выйти на окраину. Справа, слева, сзади слышалась постоянная стрельба, но не такая интенсивная как в бою. Так…, вспыхивала и через короткий промежуток затихала. Потом вновь, но уже в другом месте – ближе или дальше. Такое впечатление, что идёт отлов одиночек или расправы с мелкими группами растерянных русских. Пару раз нам самим приходилось срочно уходить на другие улицы, чтобы разминуться с группами немцев, затаиться и пропустить их мимо себя. Но вот с третьей, уже когда прилично рассвело… Можно было тоже уйти в сторону, благо как раз подвернулся густо заросший деревьями и высокими кустами переулок. Но…, пришлось атаковать.

      Осторожно выглянув в очередной раз из-за деревянного забора, на перекрёстке нешироких улиц, увидел идущую навстречу нам короткую цепь немецких солдат. Шли они вальяжно, поглядывая по сторонам, чувствуя себя в безопасности и силой. Впереди себя они гнали связанного пленного, с гоготом пиная того под зад ради развлечения. Приглядевшись, мне показалось что-то знакомое в его фигуре, а когда через некоторое время немецкая цепь и пленник приблизились, чуть не присвистнул в изумлении, признав в нём капитана Свиридова.

      А в этот момент создалась удобная ситуация. Непонятно по какой причине тыловое прикрытие с лейтенантом Кузнецовым вылезло вперёд машины и оказалось рядом с нами. Нас было за углом, не считая Селиванова в кабине, девять человек. А немцев явно больше десятка, но немного расслабленные, отвлечённые развлекухой с пленным. И наша внезапная атака увеличивала шансы на победу.

      – Сейчас атакуем. Выскакиваем из-за угла и огонь по немцам. Только пленного не зацепите. Приготовились, – все кругом защёлкали затворами и напряжённо застыли в неподвижности, ожидая команду. А немцы неторопливо двигаются в нашу сторону. Тридцать метров до угла, двадцать…, ещё пять…

      – Вперёд! – То ли выдохнул, то ли яростно выкрикнул короткую команду и в два длинных прыжка выскочил на улицу, одновременно открывая огонь длинной очередью по левому флангу цепи. За мной выскочили лейтенанты, усилив трескотню автоматными очередями, несколько раз сильно бухнули одиночные выстрелы… И всё. Все немцы лежат на тускло поблёскивающей булыжной мостовой. И Свиридов тоже. Но убили не всех. Двое раненых немцев ползли в сторону ближайших густых кустов у зелёного забора и ими тут же занялись красноармейцы. Я же кинулся к Свиридову. Неужели его тоже замочили по запарке!? Не…, живой. Зашевелился, неловко поднялся на колени и исподлобья уставился на меня.

      – Ааа…, это ты… Чего смотришь? Давай, развязывай, – и повернулся боком, подставляя руки, связанные за спиной его же широкой портупеей, на которой продолжала нелепо болтаться пустая коричневая кобура.

      – Суки…, – зашипел он, растирая запястья, огляделся и крикнул Волегову, – лейтенант, вон у того в кармане штанов