Предназначение. Борис Геннадьевич Цеханович

сейчас разбивают Брестскую крепость и военные городки, а скоро пойдут на штурм…, – начал пояснять, но меня злобно прервал Свиридов.

      – Знал ты, сука. Всё знал и молчал, белогвардейская сволочь, – с ненавистью заорал капитан, лапая рукой кобуру с наганом.

      – Утухни, капитан. Я вам обоим с обеда рассказывал про начало войны. Мне свежему тут человеку лучше видно, а вы как страусы головы в песок совали и прятались за заявления и пакты о не нападении. Вы не хотели верить в это. Да убери ты наган. Успеешь ещё настреляться.

      Свиридов с матом засунул наган в кобуру: – Я в штаб корпуса…, – бросил коменданту через плечо и выбежал из дежурки. За ним выскочил и дежурный поднимать личный состав комендатуры по Тревоге. Хотя, наверно они и сами поднялись от грохота бомбёжки и артиллерийской стрельбы.

      – Ну и мне, Сергей Петрович, пора…

      – И ты меня бросаешь, – укорил, всё ещё прибывающий в растерянности, комендант.

      – Ну…, у тебя сейчас тут своя свадьба будет, а мне надо к своим пушкам пробиваться, – пришлось ответить нейтрально, якобы буду прорываться в Брестскую крепость к своим гаубицам, – только поставь мне отметку об убытии и протянул ему командировочное удостоверение.

      – Да, да…, давай, – машинально взял документ, сделал запись и шлёпнул сверху печать, достав её из кармана широченных галифе. С минуту посидел молча, прислушиваясь к артиллерийской стрельбе в районе Брестской крепости. Потом он нагнулся и открыл дверцу тумбочки, после чего бросил на стол диск к автомату, неожиданно сделав мне царский подарок, – бери второй диск и ППШ, он тебе в крепости больше пригодиться. И поделись, что тебе ещё чуйка говорит?

      Я присел на стул у стола дежурного: – Сергей Петрович, собирай своих, вооружайтесь. Пали всю секретную документацию и покидай город. К обеду город будет занят полностью. Только крепость ещё будет биться и вокзал....

      – А вокзал-то чего…? – Изумился комендант.

      – Просто поверь на слово.

      – Так может лучше оборону тут занять!? А там наши ударят…, – неуверенно предположил комендант.

      – Сам погибнешь и подчинённых положишь бестолку. А так готовься к долгой и тяжёлой войне. Я тебе всё сказал, дальше решай сам. А мне пора. Удачи!

      Глава третья

      На сорокопятку мы наткнулись после часа беспорядочного метанья по городу в безуспешной попытке вырваться из него. Выехав из ворот комендатуры, сразу свернули влево. Медленно проехали мимо четырёхэтажного, квадратного здания штаба 28го стрелкового корпуса, вокруг которого наблюдалась лихорадочная суета погрузки имущества штаба, свернули налево и через триста метров, не доезжая до железнодорожных путей, недалеко от вокзала были обстреляны неизвестными. Причём, очень плотно. Пришлось срочно сворачивать вправо. Ещё через метров триста осторожного движения вдоль железнодорожных путей, нас снова обстреляли, но уже не так сильно. Ещё один поворот вправо от железной дороги и спешно углубились в узкие улочки частного сектора, где и остановился.