Предназначение. Борис Геннадьевич Цеханович

что тут будет уже через сутки. Вот навстречу идёт группа красноармейцев. Весело разговаривают, смеются над чем-то своим, не подозревая, что завтра, в это время, скорее всего они буду убиты, изранены и окровавленные вести бой. Вдалеке мелькнули давешние пацаны. Сегодня они веселы и увлечены, а завтра… Даже представлять не хочется, что будет с ними завтра. Бывший собор, здесь сейчас устроен центральный кинотеатр крепости и завтра здесь произойдёт ожесточённый, рукопашный бой. Белый дворец, в котором был подписан Брестский мир и многое другое, сегодня целенькое, а завтра…. Тяжело было на душе, глядеть на окружающее, понимая – завтра тут будет Ад.

      Плотно и вкусно пообедал в столовой комсостава и пешочком двинул в сторону комендатуры. В городе тоже было не празднично. Вроде бы внешне всё в порядке. И люди деловито спешат по своим делам или прогулочным шагом фланируют по тенистой стороне улицы, в предвкушении выходного дня. И солнышко с синего и глубокого неба сверкает и густые зелёные деревья манят в свою благостную тень. Но над всем этим нависло и давило тягостное, тревожное ожидание. По времени я не успевал заглянуть на вокзал, а то наверняка прочувствовал бы там самый пик тревоги и страха, от которого на поездах в сторону Минска и Москвы старался умотать гражданский люд, не верящий ни газетам, ни заявлениям вождей Советского государства.

      Во дворе комендатуры неожиданно столкнулся с капитаном Свиридовым

      – Ну что, товарищ капитан – Как моя проверка? – Не удержался от неприятного для него вопроса.

      – Живите пока…, – недовольно буркнул в ответ НКВДист, проходя мимо, но я уже не мог остановиться.

      – Подождите, подождите… Как-то двусмысленно. Давайте по конкретней. Мне совсем не улыбается если во время приёмки гаубиц вы начнёте меня отвлекать или какие-то препоны ставить.

      Капитан остановился и мне в глаза бросилось, насколько он устал и сразу пожалел о своих придирках к нему. Тот наверно усмотрел в моих глазах некое сожаление, сочувствие и сам смягчился: – Всё подтвердилось. И о вас хорошо отозвался командир полка, – и сам, примиряюще, полюбопытствовал, – Что, в крепость ходили? И как ваше впечатление?

      – Честно!? Плохое. В крепости войска скучены и выходов с неё катастрофически мало. И если начнётся война, то все они окажутся в ловушке под артиллерийским огнём. А если и вырвутся, то с большими потерями….

      – Но, но…, майор, – глаза капитана мгновенно потемнели от накатывающего гнева, – не зарывайся.

      – Товарищ капитан, вы спросили моё мнение – я вам ответил. А вы сразу готовы мне клеймо клеить. Тогда не спрашивайте. Наверняка, вы больше моего информацией владеете по городу, диверсантам, по тому, что за Бугом твориться и не связать всё это вместе – это надо, ты уж извини, быть совсем слепым или слепо верить разным заявлениям.

      – Товарищ майор, вы забываетесь. А то завтра, после дежурства уже в моём кабинете своим мнением будете делиться, – с угрозой прошипел капитан.

      С не скрываемым