Дон-Аминадо. Литературный портрет. Валентин Георгиевич Таранов

Мануэль (медленно, вставая с качалки). О, этот волнующий… (Не успевает кончить фразы; замирает в изумлении, схватившись за ручку качалки. То же самое происходит и с остальными.)

      Пламя в камине вспыхивает с необычайной силой, и, сливаясь с ним, из-за скрытой от зрителей половины камина, как ликующий вихрь, под звуки музыки, звучащей уже совсем близко, врывается в комнату прекрасный Гений Весны. Несколько па танца, напоминающего Marche Militaire – и Гений Весны останавливается на противоположном конце комнаты. Свет красного рефлектора, идущего от камина. Монархи жмурятся от света. Каждый из них, чуть отпрянув в сторону, стоит или сидит вполуоборот к Девушке и из-под прикрывающей глаз согнутой ладони боязливо смотрит на нее. Девушка стоит несколько секунд, минуту, неподвижно. В позе – сознание своей красоты, прав на признание и удивление. Чуть откинутая назад прекрасная голова. Музыка звучит почти как достижение, почти как апофеоз.

      Девушка

      (делает полшага вперед. Успокаивающий величественный жест поднятой руки. Обращаясь к Мануэлю, вооружившемуся хлыстом для верховой езды.)

         Не бойтесь, призраки былого!..

         Король, оставьте вашу трость…

      (Ко всем).

         Я не пришла для дела злого.

      Монархи (поочередно).

         Но кто ты! Кто ты?

         Странный гость?

        Девушка

         Я та Весна и та Свобода,

         Которой радуется Бог!..

         Весна семнадцатого года

         И весен будущих залог!..

         Над прахом всех отживших мумий,

         Соединяя все пути,

         Как ветер сладостных безумий,

         Ношусь я в пьяном забытьи…

         Я разбиваю цепь насилья,

         Мечом касаяся слегка.

         Мои трепещущие крылья

         Во все предчувствуют века!..

         Дышала я дурманом хмеля,

         Победу славную суля

         Войскам Оливера Кромвеля,

         Когда он шел на короля…

         И это я с Руже де Лилем

         Слагала песни до зари,

         Когда народ кричал: "Осилим!.."

      (Людовик ежится от неприятных воспоминаний.)

         И штурмом шел на Тюльери…

         В атласной шапочке фригийцев,

         Как верный страж, к плечу плечом,

         Я во главе гарибальдийцев

         Прошла с пылающим мечом…

         От склонов дальнего Ирана

      (Шах и Султан чувствуют себя неловко)

         Я в голубой неслась Босфор,

         Свергая каждого тирана,

         Что не был свергнут до сих пор.

         Одно движенье этих пальцев –

      (соответствующий жест)

         И трон надежнейший разбит!..

      (Иронически, в сторону Мануэля. Мануэль смущенно похлопывает хлыстиком по икрам.)

         Сам повелитель португальцев

         Мое признанье подтвердит!..

         И вот сейчас, когда от скуки

         Сидите вы за камельком,

         Сложивши царственные руки,

         Болтая