Я_существо. Маргарита Баренцева

Да и то легко сойдёт за царапину от когтей кошки. Никаких ожогов. Никаких швов. Просто тонкий порез где-нибудь с тыльной стороны ладони. Идеальный инструмент.

      До того, как в моём арсенале успокоительных появилась боль, у меня были барбитураты и антидепрессанты. От последних я тупел, как жертвенное животное на заклании: сидел часами в поле и вглядывался в сухую траву, пока не сносило крышу и я не хватался за зажигалку…

      – Специально порезал?.. – спросил Артур.

      – Ну, нет.

      – Ну, нет? Так «ну» или «нет»?

      – Нет, конечно. Разве можно специально порезаться этим дерьмом? Специально таким резаться непрактично. К тому же ты знаешь, что я в завязке.

      – В завязке он…

      Артур недоверчиво хмыкнул и сел на стул, который жалобно скрипнул под его грузным телом. Он поднял на меня недовольный вопрошающий взгляд, мол, не пора ли сменить эту старую мебель?

      – Я помню, помню, что они тебя раздражают. Скоро заменю их.

      – На кресла?

      – На кресла.

      – Красивые кухонные кресла? Специально для меня?

      – Специально для тебя и по размеру твоей ж… задницы… Удобные и не столь хрупкие, с такой велюровой обивкой, которая ласкает кожу и греет её, как котик, уснувший на коленках. Вот такие кресла я заказал. И это всё для тебя, мой привередливый друг.

      Он снова хмыкнул и недоверчиво улыбнулся.

      – Ну ладно. Тогда наливай.

      Я нагнулся к пакету, покорно повинуясь его приказу, и откупорил бутылку. Запах крепкого алкоголя разлился по комнате. Сразу стало теплее. В пакете три бутылки коньяка, один сыр в упаковке. Орехи. Какое-то мясо в вакууме. Кажется, я не ел мяса уже целую вечность. Однажды, когда я перебрал с алкоголем, оно для меня навсегда перестало быть и едой, и закуской. И ассоциировалось только с тошнотой и мучительной болью в животе. Друг заметил моё замешательство и с усмешкой рявкнул, мол, это не для тебя. Я выложил всю еду на тарелку: это мясо, свежий сыр и тот – засохший сыр – с каплями крови, виноград и куски оставшегося хлеба. Мы всегда знали, чем это закончится. Это закончится тем, что закуска будет съедена в первые полчаса, а потом мы пойдём на крыльцо и будем грызть семечки, смешивая их с глотками спиртного.

      – Ну, давай рассказывай, как ты повеселился. С той девчонкой. Ты был нервный, когда я звонил. Помешал?

      – Помешал.

      – Ты остался там на ночь?

      – Допустим.

      – О, вот это «допустим» такое сладкое, такое пикантное. – Лицо Арти расползлось от удовольствия. – Давай с этого момента поподробнее.

      – Ты меня за кого принимаешь?

      Я слегка ухмыльнулся.

      – За задрота, у которого осталась хоть капля тестостерона в крови, и ты таки уложил девчонку в постель.

      – Да, конечно… Вот так вот взял и уложил. И откуда тебе всё известно? Ты знаешь, было не так уж и романтично. Потому что…

      – …Потому что, ну, спорим,