Честь за честь. Сага последнего тлухеди. Дмитрий Барков

уж и лодку приготовили. Тогда решил он сам подождать в Якутате, пока не уймётся всё, а посельщикам пригрозил крепко, чем и в чувство привёл.

      Что же до пленников, в Ситке захваченных, то отдали их тлинкиты не всех вовсе. Потом бостонцы выторговали у них ещё одного русского и нескольких алеутов, коих за большую мзду отдали Баранову на Кадьяк. Ещё одна ситкинка, сопровождавшая мужа своего в нападении на крепость, спасла двух русских малолеток, выбравшихся из пожара в казарме. Воины хотели было швырнуть их гореть обратно, да убоялись буйства бабы, вступившейся за них, как разъярённая мать. Она их и вырастила. Впрочем, девочка не пережила юных лет и потомства по себе не оставила. Мальчик же вырос, женился и детей имел многих. Жив и сейчас, как и я. Может, был и кто ещё, да мне того не ведомо.

      *****

      ПОХОД ВОЗМЕЗДИЯ БАРАНОВА

      Всё это для русских было бедой превеликой, и выправлять её задача была непростая. Но ладить дело было надо, а то бы не видать больше им бобра морского в водах тлинкитских. К тому Баранов и устремился всем помыслом и силами, какие были. Кускову правитель велел в Якутате оставаться и не только блюсти оплот сей единственный в землях тлинкитских со всем тщанием, но и самому следующим летом, ежели не оставят они враждебности своей и в каких-то местах воинские силы соберут, места те разведывать и противу них действовать с решимостию всею. Бой вести по всем правилам искусства военного и в прочем всём устава положенного держаться строго: чтобы партовщики грабежом диких не занимались, вреда порядку военному не допуская, а пленных и раненых не тиранили и даже мёртвых не калечили, дабы славу державы цивилизованной не порочить. Впрочем, ничего такого не случилось, и Кусков сидел в Якутате как в осаде. А ещё велел он при случае яку тлинкитские себе забирать по удобству, силе и сподручности их куда большим, чем у байдар алеутских да коняжских.

      К Баранову же самому силы помалу прибывать стали – и людьми, и оружием, и запасом боя огненного – и с Уналашки алеутской, и с того берега океана⁴⁸. А посреди лета он самолично прибыл в Якутат на одном корабле с твёрдым желанием идти дальше на Ситку. Кусков же стоял на том, что по дурному времени погодному байдарки сопроводительные может разметать, что тлинкитам очень на руку будет. Тогда Баранов, времени не теряя, заложил к постройке ещё два корабля малых для похода на будущий год. Сам же вернулся дела вести на Кадьяк, Кускову оставив по сотне русских промышленных да алеутских и коняжских партовщиков с каюрами.

      Тогда случилась ему подмога очень сильная, ибо в самой середине лета прибыл на Кадьяк военный корабль большой с пушками многими⁴⁹. Потому Баранов пошёл на Ситку силой могучей аж на трёх собственных кораблях, да ещё с теми двумя, что на Якутате были построены, и с партией на байдарках человек до тысячи, а главное с кораблём большим пушечным.

      Причём, партовщикам