Нестрашный суд. Владимир Юрьевич Василенко

не в чувство другого, а… в одно на двоих воображение. А в этой попытке – все дело… Чувство вечности первой любви, выливающейся в слова: «Никогда! Никому! Не отдам!»… чувство горячей горечи любви последней… необременительное чувство флирта… или чувство запретной сладости… – всё это – наперед известное, то, с чем сам рано или поздно сталкиваешься или, вычитывая из книг, априорно согласен, потому что оно задано тем, с чем не поспоришь, – игрой в существование. И только… Объезд… И только воображение… Мало им моста, так еще и здесь… Воображение, сравнимое со словесной картиной (именно так: со словесной картиной, с изображением и мыслью, сливающимися воедино!), не имеющее ничего общего с существованием… именно: с существованием… Успеваю?.. О чем я?.. Дело не в чувствах. Слова, описание – ни при чем. Дело в словесной картине, появляющейся с твоим появлением в воображении близкого (ближе других подошедшего к твоему собственному воображению) человека. Дело в слиянии воображений, без чего все остальное – чувства, слова, поступки – провисают…

      Где я?.. Река позади: бегущие навстречу кварталы, наследие социализма… Маячащий в конце улицы «деловой центр» – бывший детсад…

      Надо, чтобы происходящее раскрывалось.

      Дверцы у «Турана» – одно удовольствие. О «девятке» даже вспомнить страшно. Приезжал домой, захлопывал – соседи из окон вываливались. Не встреть три года назад (все на том же базаре, на краю которого под Новый год вырастает елочный остров), не встреть тогда Дэна, вываливались бы до сих пор. Соседи… Год работы – «Туран». Используемый, правда, и в рабочих целях и основательно Дэном подкредитованный, но так и надо. Разойдись (не дай бог) наши с Дэном пути, вопроса о «Туране» не возникнет… Или возникнет?..

      – Привет, Денис (там же, на базаре: «Хочешь, чтоб я одноклассника по имени-отчеству величал? – Никаких отчеств! Для тебя – никаких отчеств», что, может, в конце концов и сыграло…).

      – Вчера узнал наконец… – Дэн, протягивая руку в ответ… – формулу нашей работы. Можно над каждым рабочим столом девиз вешать. Гуляли с Дарьей Денисовной в парке, там холмик небольшой и тропинка наверх, и бабуля с внучком лет десяти: «– Сережа, я не поднимусь. – Что тут подниматься! Втыкаешь ноги в землю и идешь!». Даже у Дашки – рот до ушей.

      – «Втыкаешь ноги в землю и идешь»?

      – Над каждым столом!.. Сегодня всё по плану?

      Дарья у Дэна – чудо: набирает полные легкие воздуху на дорожке своего лесопарка Медвежино и, приседая, кричит изо всех сил в еловую чащу: «Медведи! Мы здесь!..».

      – Помощь нужна?.. Вопросы?.. Я отъеду. Вернусь – по обстоятельствам. Чуть что – порешай.

      «Порешай» – это полдня безделья. Решать, по крайней мере сегодня, в разгар лета, в нашем сезонном бизнесе практически нечего. Хорошо отлаженное за последний год дело (полдня свободы Дэна) идет по накатанной. Каждый знает свой маневр. Чуть что – прибегут в кабинет…

      Только не думать о том, от чего начинают в последние дни дрожать руки.

      …Вдвоем