Старый молот. Арсений Станиславович Булгаков

на многие километры в глубокую даль. Рядом с ними в потоке машин пристроилась неприметная газелька зеленого цвета, приковавшая внимания Брутто, в открытом кузовном прицепе было несколько десятков деревянных балок перевязанных лентой.

      – А другой дороги нет?

      Спросил он, не сводя взгляд с машины

      – Нееее, это единственная.

      Пробурчал Ленни ловко выкручивая руль, чтобы не сыграть в смертельное ралли.

      – Смотри-ка, Олег, конкуренты!

      Недовольно проворчал Корнелиус, указывая тонкими пальцами на машину

      – Вот сволочи, опять жирный заказ хапнули.

      Процедил Ленни

      – Может, их подрезать?

      Начал подначивать Брутто, он и сам удивился как из него выскочила эта фраза. Было в этом что-то затейливое, такое скоморошничество, но повеяло и жутью, как будто среди толпы линчующих, кто-то произнес: «А давайте убьем его».

      – Да я с радостью бы, но тачку жалко.

      Отмахнулся тот

      – Реально жалко?

      Саркастично заметил Брутто

      – Эй, я её у участкового еле купил!

      – Погоди-ка, сможешь подъехать поближе? Давно хотел проверить одну штуку, – заговорщицки произнес Брутто, усаживаясь по удобнее

      – У тебя есть идея?

      – Да, давай!

      Ленни подогнал тачку почти в упор к газельке. Брутто весело ухнул и стал вылазить из окна машины, ловко зацепившись рукой, вылез на её крышу и лихо перепрыгнул на борт к газельке, едва-едва не потеряв устойчивость. В жигулях раздался ободряющий дружный смех, что только сильнее подначивало его. Брутто, не растерявшись, стал быстро вскрывать обухи и вытаскивать деревянные лаги одну за другой, резко и ловко перебрасывая их уже подсуетившимся Олегу и Корнелиусу, которые встали на приёмку. Одному Богу ведомо, чем занимался водитель, и как можно было не заметить за собой летающие, словно по волшебству, трёхметровые доски, шум от их удара по металлу и весёлый гогот четырёх человек. Когда Брутто закончил, довершая свою дерзость, он встал в позу победителя, кивая своим друзьям. Он чувствовал себя победителем, так долго он таился, сидел по углам, в тени и вот он стоял освещенный в зените солнца, под возгласы соратников.

      Водитель резко затормозил за секунду до того, как Брутто успел перепрыгнуть на крышу жигулей, чуть не пробив её насквозь, и Ленни дал по газам. Ехать верхом на жигуле по разбитой в хлам трассе – такое себе удовольствие. Брутто еле держался руками за оконные рамы, которые больно впивались ему в ладони. Ветер от скорости движения бил его прямо в лицо, стягивая, как пластический хирург, а постоянные выбоины заставляли его тело содрогаться. Несмотря на неудобства, все без умолку хвалили Брутто, шутили и прикалывались над несчастными конкурентами, наблюдая, как ошарашенный водитель ругается на них, издали и стоит в шоке, не зная, что делать дальше. Когда они достаточно оторвались, Брутто произнес мысль которая его занимала.

      – Нас же никак не могут поймать,