Метаморфозы смерти. Луксина Тесебрин

зачарованный взгляд, как и от произрастающих ранее в Нимфеях красивых цветов, собранных в длинные пирамидальные кисти глубокого синего оттенка. Но восхитительное на вид творение являлось крайне ядовитым насаждением. Согласно мифам, смертоубийственный аконит возник из слюны трёхголового пса царства мёртвых, а синеглазую богиню эллины называли злым духов, вырвавшимся на свободу из кувшина Пандоры, чьи чары пугали даже самого Зевса. И не только листья и корни растения содержали одурманивающее ядовитое вещество, хитрая обманщица Апата также умела затуманивать рассудок людей и божеств.

      – Отличная у нас подобралась компания, – воскликнул вдруг новообращённый с луком в руке из чистого золота. – Покровители красоты, войны, мудрости, искусства, охоты, дикой природы, смеха, смятения, возмездия, времени, тоски, виноделия и лукавства! Никого не забыл? Ах, ну и, конечно, божественный посланник!

      – А ты сам-то, кем будешь? – полюбопытствовала Апата, теребя пальцами своё ожерелье из бусин с подвеской в виде миниатюрного пифоса, под крышечкой которого вполне могли храниться бедствия всего мира, способные уничтожить человечество.

      – Стройный кипарис преподнёс нам Эрота – божество любви, – сообщил иерофант.

      А вот мистагогша и так давно догадалась о роли светловолосого юноши, расположившегося от неё по соседству. Вечнозелёный кипарис со слегка блестящими чешуйчатыми листьями и конусообразной кроной всегда считался эллинами священным деревом, символизирующим вечную жизнь, грацию и магическую притягательность, но Амура в таинственном неофите выдал вовсе не божественный профиль или атлетическое сложение, а два вида снарядов в его колчане.

      Сделанные из кипариса стрелы имели золотое остриё с голубиным оперением и медное с совиной окантовкой, и первыми – Купидон мог сражать сердца страстной и искренней любовью, побуждая пылкие чувства распуститься пышным цветом, подобно нежным бутонам в саду, а вторыми – был способен на месте страсти посеять безразличие, ненависть и враждебность, провоцируя увязание любой привязанности.

      – Надо же! – на полном серьёзе провозгласил Эрот, понимая, как скоро ему предстоит заметно разнообразить жизнь собравшихся неофитов, в результате чего часть кандидатов – начнёт превозносить героя до небес, остальные – захотят немедленно прикончить, а он-то размечтался продержаться до конца таинственных мистерий.

      В окружении обожествлённых участников мистагогша ощущала себя двояко. С одной стороны, у неё внутри всё трепетало от мысли, что вокруг неё собралось сразу столько внушительных фигур. Эллины давно уже определись со своим отношением к основным событиям окружающего мира, закрепив за каждым небожителем собственную сферу влияния. Теперь они точно знали, смена времён года и любые стихийные воплощения, будь то гроза, дождь, буря, извержение вулкана, наводнение, закат, или полнолуние, а также войны и болезни, совсем не следствие магического