Метаморфозы смерти. Луксина Тесебрин

неофитке достался стойкий почти мужской характер, первородная мудрость дикой природы и стремление к лидерству, ибо не зря её голову покрывал котинос – венок из переплетённых в незамкнутый круг оливковых ветвей, всегда вручаемый победителям Олимпийских игр.

      – Вчера оттуда уже прибыла процессия эфебов, – доложил факелоносец. – Поэтому сегодня в их сопровождении мы выдвинемся по священной дороге из Элевсина в Афины.

      Обитателям Немфей не довелось из парка наблюдать вечернее появление конного отряда юношей в полном боевом вооружении. А тем, в свою очередь, было поручено сопроводить жрецов с остальными участниками мистерий в афинский Элевсинион, охраняя по дороге драгоценные реликвии и статую Диониса.

      – И когда мы выступаем? – всполошился один из неофитов и, не рассчитав силу, чуть не переломил пополам лук в руках.

      – Подожди! Сначала я хочу узнать о собственной роли, – осадила юношу стройная девушка в коротком хитоне, подобно тому, как опытная наездница приструняет жеребца.

      – Мне понятно твоё нетерпение, Артемида, – одобрительно отозвался иерофант. – Отныне тебе, розовой ажурной гвоздике, следует называться богиней охоты. И как луне на небе одиноко без солнца, так и ты не могла переродиться в человеческое существо без брата-близнеца Аполлона – покровителя искусств, возникшего из вечнозелёного куста лавра.

      Глянув друг на друга, а потом на схожие серебряные луки в руках, неофиты приветственно раскланялись. Если лавровый венок на золотых кудрях новообращённого участника олицетворял триумф и славу, то сам герой – высокий и невероятно привлекательный юноша с идеально сложённой фигурой воплощал собой образец мужской красоты. Однако растение Аполлона обладало двойственной природой и одинаково любило пребывать как на свету, так и в тени таинственных знаний. Испокон веков шелест лавровых листьев передавал жрецам божественные послания о событиях будущего. В качестве сверхъестественного средства, открывающего дар ясновидения, этот венок надевал на голову и Дельфийский оракул, одновременно ложа его лист себе на язык, прежде чем изречь очередное пророчество. Вот подставив прекрасное лицо ярким лучам, легко снизошёл до предсказания и Аполлон – бог света, одухотворяющий солнце:

      – Только у меня плохое предчувствие…

      – Неужели? – насторожилась Артемида, подсознательно держась ближе к брату, точно окружающая его аура отгоняла злых духов, обеспечивая божественную защиту, сродни лавровой гирлянде, бросаемой в огонь вместе с ритуальной жертвой для снисхождения благосклонности олимпийцев.

      – Покровительствующий театральному искусству Аполлон и сам склонен излишне драматизировать, – поспешил успокоить неофитов служитель алтаря.

      Артемида с вызовом глянула на жреца, и хотя её лук в форме полумесяца был опущен в направлении земли, а стрелы в колчане за спиной смотрели остриём в небо, священнослужитель